Страница 42 из 85
Этого раба люди Асланбека взяли прямо на улице, привезли в багажнике. Можно было бы выкуп взять. Но пленник оказался интуристом. Американцем. И еще были у парня при себе какие-то странные карты с пометками. И кольцо. Красивое, дорогое, старинное. Золото и платина. Необычное. Асланбеку оно приглянулось. Хотел сначала отдать жене – вроде не бабское. Самому носить – не приучен. Продать? Поменять? Да пусть будет. Так и лежало в шкатулке…
Раб оказался непростой. Работай себе на свежем воздухе и радуйся. Но грязного раба это не устроило. Пытался бежать. Поймали, избили. Вторая попытка. Избили сильнее. Отвалялся. Начал добиваться разговора с хозяином. Опять избили. Не остановило. Снова избили. Но раб оказался настырным, и охранники задумались. Сообщили Асланбеку.
Ладно, послушаем, решил бывший «афганец», вдруг и правда польза какая будет.
Он бы не поверил. Но то, что рассказал раб, Асланбек уже однажды слышал. Кабул, госпиталь, умирающий товарищ. Блокнот… Асланбек его тогда тоже пролистал от скуки. Блокнот взял на память о друге Иван Семенов. Там листов много было чистых, адреса товарищей, какие-то стишки, песни, рисунки непонятные, фотография девки… Был ли раб знаком с Николаем Дайфелем? Нет, никогда не слышал…
Бывший воин-интернационалист начал собираться в Воронеж… Разыскал Ивана. Тот пил, не просыхая… Свою квартиру поменял на халупу на окраине: платить за жилье было нечем. С работы его давно прогнали… Жена ушла и сына забрала… Асланбек долго смотрел на сослуживца, так быстро потерявшего человеческий облик. Иван был рад: встреча с боевым товарищем, да еще и выпивка дармовая.
Чеченец первым делом выгнал из дома собутыльников Ивана, таких же опустившихся пьянчуг, как и хозяин, и их жалких, вечно побитых подруг. У шкафа Асланбек задержался. Дома на стене у него висела такая же фотография: здесь все еще живы и молоды. Вспомнил, как дрались они плечом к плечу в рукопашной в том, последнем бою… Пили… Вспоминали бои, товарищей, живых и мертвых. Помянули. За Николая отдельно выпили.
– Бредил, бедняга, перед смертью, – вспомнил Иван. Поделились новостями. Опанас институт закончил, женился, теперь во Львове живет, начальником каким-то работает. У Рахматулло уже несколько детей, торгует овощами на рынке. Серега на заводе пашет, скоро свадьба. Ренат предпринимателем стал, автомастерскую открыл, тоже женат, дочка родилась. А Юрген – охранник в частной фирме. Самый грамотный был изо всех. Не голова – дом советов. И руки золотые. В университет возвращаться не стал. Так и не женился. Для него бабы – грязь. Попользовался и выбросил. А во всем девка его бывшая виновата…
Асланбек напоил фронтового друга до отключки и принялся искать блокнот. Пришлось перевернуть весь дом: бардак повсюду царил неимоверный. Наконец, среди журналов и растрепанных книжек, в основном, школьных учебников, он заметил знакомую синюю обложку.
Все было на месте, даже фотография. Девку обязательно нужно будет допросить. Может, знает чего… С другой стороны, стал бы Иван им рассказывать, если бы бабе уже сказал. Нет, у баб волос длинный, ум короткий, мигом бы растрепала. А Николай дураком не был, это точно. Но расспросить девку о Коле, его родне и друзьях нужно, может, вдруг какая-никакая подсказка отыщется. В таком деле мелочей не бывает. Видно, парень не из простых был, наверно, какой-нибудь граф или барон…
Асланбек снова вспомнил Юргена. Самый умный был изо всех бывший студентик, на математика учился. Не какой-то хиленький, сутулый очкарик. Настоящий мужик: сильный, волевой, жесткий. Самому Асланбеку такая задача не под силу: ума не хватит. Рисунки на карту похожи… Это для него эти линии ничего не значат. А сообразительный Юрген может разобраться, что к чему, найти зацепку. Потом поделимся, не жалко. Раб говорил, что там столько всего – на дивизию хватит… Теперь уже ничего не скажет… Перестарались охранники… Плохо стало американцу, захрипел, и все… Пришлось в пропасть сбросить… Может, еще бы что рассказал…
Только бы Юргена разыскать. Если надо, то и профессора притащим, по географии там или по истории, или какой там еще нужен, двоих, троих, да хоть сколько…
Асланбек, подперев голову рукой, смотрит на товарища, уснувшего за столом, вздыхает. Какой парень был… Орел! Перетаскивает на кровать. Сам ложится на диван и вскоре засыпает. Утром Иван еще спит. Асланбек кладет на стол деньги и захлопывает дверь. Впереди – неблизкий путь.
В Риге он Юргена не нашел. Сестра Юргена сказала, что он уехал в Москву, к племяннику. Сдержанная латышка, глядя на его медали и шрам на щеке, напоила чаем, дала адресок и телефон. Телефон, как она и говорила, был отключен. И отправился Асланбек в столицу нашей родины.
Племянник, рослый белокурый юноша, сообщил, что дядя Юрген уехал. В монастырь ушел. Познакомился с каким-то человеком, стал говорить о Боге, о грехах. Стал совсем другим, неузнаваемым… Часто молился… До этого собирался объехать друзей. Но потом передумал…
На Юргена это было совсем не похоже. Вряд ли он мог куда-то поехать просто так. Может, он собирался по тому же делу, что и он, Асланбек? Он же тоже видел блокнот и рисунки в нем. Это до других не дошло, а Юрген, может, сразу же понял, где находятся золотые горы?
Немногословный Янис, позвал гостя к столу. Племянник Юргена сварил картошки, нажарил котлет, выставил варенье и конфеты. Асланбек выложил гостинцы: курагу, изюм, орехи, бутылку чачи. После обеда Янис спросил, есть ли гостю где остановиться в столице, у него места достаточно: родители сейчас работают за границей, а квартира двухкомнатная. Асланбек поблагодарил за гостеприимство, отказался и попрощался: ему нужно было найти еще бывшую подружку Коли.