Страница 2 из 9
И ей даже не пришло в голову, что она вышла на другом этаже, когда двери лифта гостеприимно распахнулись. Она ехала одна. Она нажала кнопку «12». И она писала сообщение Алле, где указала номер комнаты «1226» и расчётное время, через которое надо явиться «10 минут», когда услышала знакомый «Бляк!» — лифт прибыл на нужный этаж — и шагнула… в непредвиденное.
Не подумала она про подвох, даже когда у комнаты «26» оказалась приоткрыта дверь и ключ-карта не понадобилась.
В душе шумела вода. В спальне царил полумрак. На кровати лежали мужские вещи. Она скинула платье и туфли, нацепила на себя его рубашку и уже собиралась юркнуть под одеяло, когда услышала женский голос.
Старческий женский голос.
— Андрюша, яблочного сока в автомате не было, но я взяла тебе виноградный. Ты будешь виноградный?
В приокрытую дверь Эрика видела, как благообразная старушка, чистенькая, опрятная, в премиленькой розовой кофточке нацепила на кончик носа очки и на вытянутой руке принялась читать что там наврали производители сока на жестяной банке, продолжая обращаться к одной ей известному Андрюше:
— Ты слышишь меня? Я говорю, пишут «сделано из натурального винограда». Ты там где? В туалете что ли?
И вот в тот момент, когда она шагнула по направлению к спальне, отрезая Эрике пути отступления, последняя увидела на тумбочке у кровати картонку с кодом вай-фая для комнаты «1126» и сообразила, что старушка-то открыла дверь своим ключом.
— Да вашу ж меня! — крутанулась Эрика в поисках спасения и собирая свои вещи.
Самым разумным ей показалось в тот момент спрятаться.
Но куда? Шкафа нет — он в гостиной. Под кровать? Туда затолканы чемоданы. За портьеру? Мало места.
Она дёрнула ручку двери, что неожиданно оказалась напротив кровати у телевизора. И ровно в тот момент, когда та за ней закрылась, зажав в узком пространстве между дверей смежных номеров, старушка удивилась:
— А, так ты мыться пошёл, старый дурак.
Глава 4. Эрика
Что бабулька там делала дальше, Эрика могла только предположить. Ей стало так смешно, что она рисковала выдать своё местонахождение — еле сдерживалась, чтобы не заржать.
Глупее ситуации и придумать трудно. Она в «элегантной» дедовской рубашке, пропахшей камфорной мазью, у неё в руках платье и туфли, красноречиво говорящие о сути её визита. В номере сзади ворчливая старушка, что кажется, собиралась пораньше лечь спать, и не подозревая, что её Андрюша вовсе не старый дурак, а ещё ого-го, раз девушки сбегают он него полуголые при неожиданном появлении жены. В номере перед Эрикой — спорила пара. И, судя по тому, что теперь они курили, а кровать перестала ритмично скрипеть, не разгадыванием кроссвордов они занимались и до этого.
«А где-то там, этажом выше мня ждёт красивый мужик, к которому сейчас сюрпризом заявится жена. И денежки мои всё же плакали, — вздохнула Эрика и сдавлено закашлялась от дыма. — Эй, вы там! Это между прочим номера для некурящих!» — так и хотелось гневно постучать им в дверь.
«Да и хрен с ними, с этими деньгами, — спустя пару томительных минут погрела она одну ногу о другую. — Мужик хороший. К сыну умирающему приехал. А эта, которая его жена… и как ей только не ай-яй-яй использовать в своих корыстных целях такой тяжёлый для мужа момент. Как вообще такие мужики выбирают себе в жёны таких циничных баб? А пойду-ка я на неё хоть посмотрю. Ну правда, не до утра же мне тут стоять!»
Она отклонилась и приложила ухо к щели, из которой истошно тянуло табаком, когда разговор в «курящем» номере неожиданно перешёл на повышенные тона.
— Насть, останься! Ну что ты заладила: не могу, не могу, — видимо, ходил мужчина по номеру. Голос его то становился громче, то тише. Такой приятный низкий голос с хрипотцой, что Эрика аж заслушалась. — Ну он же всё равно в больнице. Позвонит — ответишь. Обещаю: вмешиваться не буду. Но мчатся со всех ног в пустую квартиру только потому, что он может позвонить — глупо.
— Валер, ты не понимаешь. Он всё поймёт. Что я не дома, что я не одна. У него чутьё на такие вещи, а за время болезни оно, кажется, ещё обострилось. Ты не представляешь, как я рисковала, когда ехала сюда, — слегка, едва заметно картавила девушка, да и то, наверно, потому, что Эрика её не видела, а это всегда обостряет слух. Вжикнула молния. Несмотря на уговоры, она одевалась. — Благо, его отец остановился здесь. И…
— Так вот почему ты сказала, чтобы я выбрал именно этот отель. Который обошёлся мне в копеечку, между прочим, — перебил мужчина. — А ты представляешь, чем рисковал я, когда бросил всё и приехал? Жену. Ребёнка. По твоему единственному звонку. А у Тёмки, между прочим, первый в жизни утренник, который я пропустил.
— Так сказал бы «нет»! — Эрика отпрянула, так неожиданно громко выкрикнула девушка. — И не надо сейчас делать меня виноватой. Да, мне было плохо, и я позвонила. Но ты не обязан был мчаться ко мне, раз тебе так важен этот утренник!
— Насть! — он явно пытался её обнять. — Ты мне важна. Ты! И ты… выходишь замуж. Ты понимаешь, что я тебя теряю?
— Нет, это не ты меня теряешь, это я тебя — потеряла, когда ты женился.
— Я женился, потому что ты за меня замуж не пошла. Я же для тебя недостаточно хорош. Недостаточно богат. Так, только потрахаться. Вот я со психа и женился.
«А мог бы эротические книги, например, озвучивать. Озолотился бы. С таким голосом отбоя бы не было от клиентов», — упёрлась Эрика лбом в дверь, слушая их перепалку.
— И что тогда ты тут делаешь, если уже меня потеряла?
— Попрощаться пришла. Всё, Валер, это был последний раз. Я выхожу замуж и…
— И буду век ему верна, — гнусно усмехнулся Валера и его голос стал откровенно паскудным. — Ну если что, я тут буду ещё четыре дня. Соскучишься — звони.
— Ты серьёзно?
— Ага!
— То есть ты на самом деле ты даже не ради меня приехал? У тебя тут дела?
— Какой-то предлог я же должен был найти. Или надо было сказать жене, что лечу к любовнице?
— Фу! Тысячу раз тебе говорила: не называй меня любовница!
— А как тебя называть? Женщина моей мечты? — язвил он. — Королева моей души? Мой сладкий мышонок?
— Никак больше не называй, — фыркнула она. — Всё, прощай, Валер!
— Насть, ты же за бабки замуж выходишь. К чему это пафос?
— Ни к чему. И да, мне нужны его бабки. Не каждому повезло родиться с золотой ложкой во рту. Он хороший парень, жаль его, но… в общем, давай, Валер, пока!
— Да пока, пока! Уходи уже, раз уходишь, только знаешь, ну и дрянь же ты!
«Эпическая богомышь! — выдохнула Эрика. — Да сто̀ите вы друг друга. Что-то тошнит меня от вас обоих», — сморщилась она. И женский голос даже показался ей знакомым. Где-то определённо слышала она эти стервозные нотки и совсем недавно.
Глава 5. Эрика
— Ты даже и близко не представляешь себе какая, — ответила резко, как отрезала, девушка. — Но я знаю на что иду и ради чего. А ты? Что ты скажешь своему сыну? Я женился со психа? Заделал тебя на зло?
— Вот ты сука, Насть.
— Да, Валер. Но не тебе меня судить. Я всю жизнь как та лягушка машу лапками, стараюсь не сдаваться, стремлюсь чего-то добиться, суметь, достичь. Своим трудом, упорством, талантом. А побеждают знаешь кто?
— Те, у кого сиськи больше, — гоготнул он.
— Те, у кого они даже не выросли. А мои два высших образования оказывается в самый раз только для должности помощника временно назначенного генерального, — горячилась она. — То есть по факту работаю я, а этот дядя протирает штаны и создаёт видимость бурной деятельности.