Страница 14 из 168
1
Снаружи царила суета. Кто-то на кого-то орал, другой оправдывался, третий радостно что-то доказывал.
Дважды слышал, как мимо промчались всадники, их провожали ругательствами, дескать, совсем не смотрят, куда прут. Вдруг зашлись лаем псы, у меня мурашки пошли по спине, когда вспомнил их клыкастые раскаленные пасти. В ответ кто-то заверещал, принялся умолять. Ему презрительно скомандовали: «беги!»
— Ну, Бертран, сколько поставишь? — послышался веселый голос.
— На этого червяка?! — возмутился второй. — И гроша не дам — трави так!
— Ох ты и скряга… Ладно. Митус, спускай собак!
Сердце екнуло и застыло, когда я понял, что именно там происходит!
Песий лай взвился на октаву, потом стал удаляться. В нем отчетливо слышался свирепый восторг и голод.
Чем все закончилось — не узнал. Воображение довольно живо обрисовало далекий жалобный крик, но не уверен, действительно ли его слыхал. Во-первых, шума снаружи прибавилось; а во-вторых, полог фургона откинулся, и ко мне сунулся Дик. Глаза его блестели, в расширенных зрачках плескалось радостное безумие.
В ладони Дика блеснул кинжал с кривым лезвием.
— Видишь это? — оскалился Ловец. — Клянусь собственной матерью, которую, видят Медные боги, я люблю больше всего на свете, что без промедлений перережу твою глотку, если вздумаешь бежать. Понятно? Кивни, ублюдок, если в состоянии понимать людскую речь!
Я кивнул, но, видимо, недостаточно убедительно. Дик, помедлив, решил для начала обезопаситься. И сделал это типичным для него способом: без замаха ударил ногой, коротко и мощно… раньше я бы легко увернулся, но сейчас мешали цепи, да и с ловкостью моею что-то…
Меня швырнуло на спину, кандалы больно резанули кожу на запястьях. Подбородок горел от удара, а во рту стало солоно от крови.
— А теперь кивни еще раз, тварь!
Очень хотелось плюнуть прямо в этот исчерченный паутиной мешок на его башке, но вовремя заработали инстинкты. Боль слишком реальна, вот прям действительно слишком! И… довольно зыбкий, но все же неоспоримый аргумент: «вернуться ты обратно не сможешь», «жизнь с ноля, парень».
А у меня и так «с ноля» хреново получается, как у того танцора, да и кому понравится, когда тебя дубасят что есть силы? Нет-нет, я не мазохист, уверяю! А проверять на собственной шкуре, что будет, когда силы окончательно меня оставят… нет!
Я быстро кивнул.
На этот раз Дик удовлетворился. Хмыкнув, прижал лезвие кинжала к моему горлу, а сам довольно неуклюже принялся крутить чугунным ключом в отверстии замка. Ясное дело, кандалы и не думал снимать — просто отцепил ту железяку, которая крепилась ко дну фургона.
— Помни — ты без Знака. Если сдохнешь, то навсегда!.. А теперь вставай, ублюдок!
Я успел вскочить быстрее, чем он ударил, двинулся к выходу. Цепи моментально натянулись, меня рвануло назад.
— Куда, тупая тварь?! Я разрешал?
Я стиснул зубы от боли. Рывком кандалы разорвали кожу, по запястьям потекло горячее, липкое. Крови было неожиданно много. Видимо, это немного остудило пыл Ловца, он толкнул в спину.
— Пшел! И чтобы без глупостей!
Честно говоря, обстановка стала действовать угнетающей. Где-то в душе возник липкий страх, меня начало колотить. Я привык сражаться, привык отвечать на агрессию достойно, а сейчас, как баран на бойне!
Я приблизился к выходу. Кто-то снаружи помог: отдернул шкуру полога, я спустился по скрипучей деревянной лестнице. В ногах был отвратительная слабость, они дрожали, будто я перевыполнил план в качалке раза в три: мышцы были, но сил в них не осталось.
Белое солнце ослепило, я зажмурился. Вокруг шум и гам, звенит железо, фыркают кони. Отовсюду вонь разгоряченных и давно не мытых тел, ко всему примешивается дух дикого зверя и стальной привкус свежей крови.
— Дик, вывел ублюдка?.. Ага, сюда его!
Вновь рванули цепь, от неожиданности я упал. По коленям ударило: желтая земля утоптана до твердости камня! Сколько же здесь людей ежедневно бывает?!.
— Быстрее! Сейчас регистраторы придут!
— Вставай, ублюдок!
Новый рывок, и кандалы распороли кожу сильнее, я взвыл от боли. Рядом пронеслось что-то черное, взмыленное, у лица щелкнуло, будто в миллиметре от носа захлопнулся капкан-медвежатник! Меня обдало зловонием и жаром.
Я отпрянул поспешно, даже отпрыгнул! Брякнулся на задницу, рядом оглушительно захохотали. Я не обращал внимания, сердце колотилось, как пойманная птаха. Несмотря на жару, по спине лил холодный пот! Один из Ловцов, хохоча от удачной шутки, оттаскивал за поводок здоровенного пса, жуткую помесь бультерьера и быка.
— Хочешь к нему на ужин? — проревело над ухом. — Нет? Тогда вставай!