2 чертёнка

Эван с недоумением косится на Тайлера…

- Какой папа?

- Ну… Риккардо…

- А! Нет, мы никогда его не называли папой, он запретил нам это делать. Мы его называли синьор Риккардо.

- Понятно. Замечательно просто… Так почему он издевался над твоим братом?

- Эжен не захотел целовать его подругу.

Тайлер побледнел… Мне тоже стало плохо… Моё подсознание громко стошнило в  кусты.

- Что значит "целовать"?

- Ну… Раньше нас всегда била мама и синьор Риккардо, а потом, я не помню сколько нам было лет, где-то 6. Наверное… К синьору Риккардо, однажды пришла женщина с белыми волосами и красными губами и ногтями, ей понравился Эжен, она держала его на руках и постоянно гладила, а он просил что б она этого не делала и плакал, потому что его синьор сильно побил, и ему было больно когда она его трогала, но она всё равно трогала его, а потом тоже начала бить его по лицу и по попе линейкой, что б он не плакал и слушал её. А потом она захотела что б Эжен её поцеловал в губы. Он не захотел. Когда эта женщина ушла… А синьор потом… Ну… Он привязал Эжена к кровати… И… И…

- Эван…

- Бил его ремнём… - прошептал Эван, опустив голову

- Боже… - не выдержала я… По щекам покатились слёзы.

Мне стало так больно и плохо, я как представила маленького мальчишку, привязанного к кровати, а здоровый мужик лупит его ремнём.

- Эжен не плакал… Он больше никогда не плакал. Та женщина приходила опять. И… Потом она закрывалась с Эженом в комнате, меня туда не пускали… А когда уходила, Эжен не разговаривал со мной.

- Чёрт! - Тайлер сжал кулаки. - Педофилка… Мать её!

- Тай…! Эван… А потом? Она приходила все эти годы?

- Да.

- И всегда закрывалась с Эженом?

- Да.

- И он никогда тебе не говорил что она с ним делала?

- Нет. Эжен… Он в последнее время вообще не говорил ни с кем… Он даже не плакал и не кричал когда его били, только зажмуривался… Не знаю как он терпел, мне было очень больно… Но меня не били… Я бы хотел что б меня хоть иногда били вместо него. Но меня мама держала, и смеялась… И заставляла смотреть… А синьор, бил Эжена, а потом он курил, и тушил сигареты о его спину, или грудь, вот тут… - показав на грудь, а глаза полные слёз - Это очень больно! Очень-очень! Я чувствовал как это, но Эжен молчал. Только потом он не хотел мыться, из-за воды ему было ещё больнее…

- Конечно, ожоги на теле! Сссукин сссын!

- Тайлер!

- Тоесть… Да к чёрту этику!!! - взорвался мой муж и нервно взьерошил волосы руками.

- Эван… Пожалуйста, вспомни точнее весь вечер, когда ты последний раз видел брата?

- Ночью… Мы спали… Он встал в туалет… А я… Я… - Эван заплакал. - Я уснул…

- Боже, Эван… Эван…

- Я боюсь… Я потому и пришёл сюда… Я не знаю что мне делать… Я искал его везде… А у меня только болит живот… Ему плохо! Ему очень больно, если больно мне то ему в 2 раза больнее!!!

Я понимала, что у мальчика просто начинается истерика, он вновь начал дрожать, а из синих глаз без остановки лились слёзы.

Господи! Да тут взрослым сложно это всё выносить и просто слушать, а он жил этим, он смотрел как издеваются над его братом, он жил в этом доме, он чувствовал боль брата каждый день. Как же я ненавижу мою мать, как я рада, что её нет в живых, иначе, мне пришлось бы пойти на преступление, я поймала себя на жуткой мысли, что безумно благодарна мужу, за то что он убил этого урода Риккардо! Поскольку иначе, меня бы судили за двойное, преднамеренное убийство!

Я бросила взгляд в сторону и увидела как, мой Эльф, стоит в углу кухни, и тихонько рыдает…

- Боже мой, дети… Лори, иди сюда…

Эльф подбежала ко мне и крепко обняв разрыдалась, я потянулась рукой к Эвану,  схватила его за свитер, потянула к себе и крепко прижала его рядом с рыдающей Лори.

Не знаю сколько мы так стояли и лили слёзы. Но когда их вовсе не осталось, я отвела малых наверх, и укрыв каждого пушистым пледом, попросила больше не думать о плохом… Эван отключился, как только коснулся головой подушки, а Лори ещё немного повсхлипывала, а потом тоже уснула.

10.

Я спустилась вниз, ни живая ни мёртвая. Тайлер сидел один за столом. Посмотрел на меня, молча налил в свой стакан виски, и протянул его мне.

Огненная жидкость обожгла горло, глаза вновь наполнились слезами… Я еле отдышалась.