Страница 39 из 97
Балет пригласили на площадку. Света было много, еще больше, чем на самой серьезной сцене – прожектора теперь светили сильнее раза в три. Ведущий зубрил подводку, то и дело сверяясь с текстом на измятом листке. Режиссер орал в рацию, выискивая кого-то из работников, пока его помощник по сотому разу за день объяснял теперь уже балету на какие камеры работать.
Камеры уставились на танцоров, выстраивая ракурсы и планы. Тема снимал в первой линии, следя за происходящим через объектив.
- Свет! Камера! Мотор!.. Начали!
Зазвучала музыка. Балет танцевал, изредка бросая взгляды на нужные камеры, на будущего телезрителя… Что-то не то. Он даже не понял, что именно его стало напрягать. Из всех эмоций выделил ощущение, словно кто-то следит за ним. Не как зритель… Внимательно, цепко. Чуть больше сотни человек на площадке – угадай! На развороте молниеносным взглядом из-под полуопущенных ресниц пробежался по лицам. Кто?.. Неуютно… Как когда-то в студийном танцзале на тренировках... Тема!
Арсений танцевал, боковым зрением следя за работой друга-оператора. Вот он пошел влево – камера качнулась за ним, вернулся в центр – объектив плавно передвинулся. До Арсения дошло, что Тема снимает одного его.
"Что ж ты делаешь, мерзавец, - подумал Арсений, не единым мускулом не выдавая посторонние мысли, четко выполняя заученные движения. – Тебя ж уволят. Запоришь все кадры…"
- Стоп-стоп-стоп! – нервный окрик уже замотанного режиссера прервал музыку.
Танцоры остановились, ожидая команды.
- Переставьте свет!
Началось движение, работники засуетились, двигая прожектора и меняя режимы. На площадке стало еще жарче.
- Заново. Начали!
Снова пошла музыка, и танцоры встали в исходную позицию.
Арсений пристально глянул в камеру, выжидающе смотря через объектив на Тему. Камера отъехала назад, беря общий план. Понял.
"Неужели он все еще меня…" – пронеслась пугающая мысль и исчезла, так и не успев оформиться до конца.
Съемка продолжалась.
Несколькими часами позже Арсений сидел в теплом уютном кафе и отогревался чашкой кофе после прогулки по городу. Ни в метро, ни в такси не хотелось - он давно не ходил по знакомым улицам.
В кафе играла негромкая музыка, унося мысли куда-то совсем в другую сторону, а за окном шумела вечерняя Москва. На улице была какая-то мгла – то ли дождь, то ли туман, что-то среднее, и черно-желтоватое небо, подсвеченное фонарями. Падающий с дождем снег не спешил таять, и от него ночь становилась светлее. Завтра станет еще прохладней, а это значит – гололед и пробки, но никак не зима.
Прохожие спешили по своим делам, на поздние встречи, в магазины, домой… Уставшие, хмурые, безразличные… А ему совсем не хотелось возвращаться в пустую квартиру.
Данька звонил, жаловался, что их запрягли на полночи, и предупредил, что потом они с Катей поедут к ней. Катя… Девочка из балета, танцующая в составе на год больше них… Он не помнил, на какой сотне километров Данька стал проявлять к ней интерес. Арсений смеялся – заинтересовать друга больше чем на пару дней не удавалось еще никому, и уже делал ставки, как долго продлиться это увлечение. А потом Данька обмолвился, что влюбился. Арсений не верил, качал головой и присматривался к ним на гастролях. Вроде бы везде вместе ходят, обнимаются у черного входа в ДК и в тамбуре поезда… Но Даня! Этот вечно довольный жизнью Даня, который всегда на своей волне, Даня, обожающий пропадать в клубах и не задумывающийся о серьезных отношениях, теперь абсолютно серьезно собирается в новом году искать отдельную съемную квартирку. Для них с Катей. Любовь, конечно, меняет, но что бы так… Было почти дико смотреть, как друг-раздолбай общается со своей девушкой. Он и не думал, что Данька может быть таким… заботливым что ли.
Арсений понимал, что обижаться глупо. Скорее, он был рад за друга, хотя и чувствовал, как тот отдаляется, даже в автобусе пересел к Кате. Шепчется с ней о чем-то и в их шуточки его, Арсения, посвящать не торопится. Наверное, у них, действительно, все серьезно.
Почему-то вдруг стало одиноко. Тоже захотелось влюбиться, но куда там… Сколько времени с этими гастролями он бывает дома? Ему с друзьями и родными встретиться-то некогда. Мимоходом. Пока вся его любовь – танцы. Серьезная и взаимная. День в Москве, месяц на гастролях - кто еще будет терпеть такое... Если только балетные девчонки. Но в них упорно не влюблялось - слишком родные, почти сестры. Семья.
А за гастрольное время некоторые из них открылись с другой стороны. Непривычной. "Американка" Лаура оказалась скандальной в быту. Кто бы мог подумать… Яркая, жесткая, самоуверенная, она могла обидеть "просто так" по любому поводу и намеренно провоцировала на скандал, когда ее что-то не устраивало. Это была ее привычка, которая называлась "Не хочешь со мной ругаться – уступи". Даже всегда уравновешенного Арсения, который в силу своего характера старался сглаживать углы, не доводя до конфликта, Лаура с легкостью выводила из себя. Данька – вечный оптимист и вовсе старался с ней не пересекаться, когда та была не в духе. Правда, потом Лаура все-таки извинялась, хотя порой лучше бы она этого не делала.