Изнанка

- А мы его с собой возьмём.

- Ага, чтобы он ныл, как ему скучно с престарелыми родителями?

- Эй! Мы не престарелые! - Алёна возмущённо стукнула мужа ногой под столом. Может, хоть это было способно привлечь его внимание и оторвать от монитора?

Смешно. Ещё пару часов назад она заверяла чокнутого сына подруги, что слишком стара для него, а сейчас слова мужа о том, что они уже немолоды, больно резанули своей правдивостью. 

- Нехорошая идея, Лёль. Давай потом как-нибудь, хорошо?

- Хорошо. Потом. - Она поднялась из-за стола и потянулась, чувствуя неимоверную усталость, которая навалилась сразу отовсюду и придавила к полу. - Будет нам лет по сто, поедем отжигать по Куршевелям. И-е-ххх! - изобразив какой-то глупый танец, Алёна хихикнула, уставившись на мужа. 

- Лёль, спать иди. Остальное завтра обсудим.

Он снова погрузился в мир своих компьютеров и бог ведает чего ещё, оставив Алёну наедине со своими мыслями. Бонифаций, опустошив миску, сонно умывался, также не глядя на хозяйку. Скотина мохнатая. Всем только и надо, чтобы их обиходили, пожрать приготовили, обстирали и отстали. И почему раньше это её совсем не волновало? Вроде выполняла все обязанности, потому что должна была выполнять. Потому что так было заведено. А о том, что это раздражает - быть обслугой - как-то и не задумывалась.

- Ладно, я в душ, потом спать. Ты ещё посидишь?

- Угу.

Вот тебе и «угу»…

Натянув одеяло до подбородка, Алёна смотрела в потолок спальни, настойчиво, но безуспешно пытаясь прогнать от себя мысли о Никите. Влюбился он в неё, ну надо же! И почему это вызывает у Алёны улыбку, помимо воли растягивающую губы? Конечно, его признание, пусть оно и не имело под собой никаких оснований, было ей приятно. Она действительно не юна, не обладает сексапильной внешностью, красится редко, одевается обычно. Понятно, что всё это Никиткины гормоны, и парень, скорее всего на ходу решил, что влюблён, стоило только ей сесть в его тачку… Но чёрт побери, а ведь это и впрямь приятно. 

Интересно, как быстро он забудет о том, что пригласил её на свидание, если уже не забыл? Это её вообще не должно волновать. Она ведь ему врала, что пойдёт с ним на свидание. Или не врала?

Алёна улыбнулась, поворачиваясь на бок и обнимая пустую мужнину подушку. По телу проходили едва заметные волны возбуждения. Она уже и не помнила, как давно они с Николаем занимались сексом. Хорошим таким трахом, после которого ноги с трудом сдвинуть можно. А ведь она любила секс. Такой, чтобы с криками, стонами и грязными словечками. Интересно, как трахается Никита? Наверное, как и все парни его возраста, имеет всех и вся направо и налево и пробует в сексе новое без разбору.

Так, стоп. Эти мысли надо гнать куда подальше. Она его ещё ребёнком помнит. Светловолосым, нескладным парнишкой, с вечно взъерошенными волосами и разбитыми коленками. Это же, блин, как инцест почти - думать о сексе с сыном подруги. 

Фыркнув, Алёна легла удобнее, а минутой позже уже спала, решив послать всех мужиков вместе взятых куда подальше. 

Возвращаясь вечером с работы, Алёна поймала себя на том, что весь день раз за разом возвращалась мыслями к Никите, его поступку и словам, которые он сказал ей в машине. Несмотря на абсурдность случившегося, она не сразу останавливала себя, когда фантазировала. Что было бы, позволь она себе зайти с Никитой чуть дальше? В мыслях, где никто не мог ей запретить представлять вещи, за которые она сама себя потом казнила, они уже и целовались с Никитой и едва ли не дошли до постели. Это было неправильным, но запретное так манило. Вчера сын подруги, к которому раньше относилась, как к собственному ребёнку, предстал перед ней с совершенно другой стороны. Эта его дерзость, направленная на неё, обида, когда она беззлобно его осаживала, желание показать, что круче него только варёные яйца - всё будоражило Алёну. 

- Господи, что это? - вскрикнула она, когда дошла до парадной, где на лавке с окровавленным лицом сидел Павлик, рядом с которым суетился… Никита. - Что ты с ним сделал?

Вышло как-то истерично, как будто была клушей, защищающей потомство. В голове вихрем промчались предположения, одно другого краше. Алёна отпихнула Никиту от сына, и только тогда поняла, что Павел пьян. 

- Если бы я! - с вызовом откликнулся парень, стирая с рассечённой брови кровь. - Гопники какие-то его тут мутузили, пришлось вписаться. 

- Твою мать! Сам-то цел?

- Жить буду.

- Он что, только после вчерашнего возвращается?

- Я не в курсе. 

- А ты что здесь делал?

- К тебе шёл.

- Идиот. - Алёна окинула Никиту быстрым взглядом, но тут же смягчилась. - Поможешь до дома дотащить?

Кивнула на сына, который едва не заваливался на лавку. Не хватало ей ещё с этим разбираться. А всё воспитание папаши, который от компьютера задницу оторвать не может. Неожиданно сильно разозлившись на Николая, Алёна подхватила сына под руку, но тот оказался слишком тяжёлым.

- Отойди. Сам справлюсь, - осторожно, но с силой отстранил её Никита, и легко, будто пушинку, оторвал Павлика от скамейки и поволок к парадной. 

Если так пойдёт и дальше, Алёна ему задолжает по гроб жизни.

- Давай сразу в комнату его. Да не снимай ты обувь, этот охламон и так запачкает всё, - скомандовала Алёна, когда они вошли в квартиру. Николая, как ни странно, дома не оказалось, и это было даже хорошо. Сейчас хотелось сорвать на нём злость, хотя, по сути, он этого не заслужил. А вот Павлу завтра достанется, пусть только проспится. 

- Фух… Не думал я, что быт нас с тобой закрутит так скоро.

- Шутник. - Алёна включила лампу и быстро оглядела Павлика, когда Никита положил его на кровать. Кажется, цел, руки-ноги на месте, а кровь - из разбитого лба. Но вроде ранение несерьёзное. Так, царапина.