Страница 34 из 35
Он ждал ее. Наконец… он узнал знакомые шаги.
–Все прошло лучше, чем я ожидал! Как я тебе, крошка!? – задал вопрос темноглазый мужчина, вошедшей молодой женщине, – я жду тебя давно.
–Ты чудо, милый! Я все продумала и все предвидела! Ты все сделал хорошо, все по плану.
–Крошка, ты тоже ничего! Театр получился еще тот…
–Не называй меня крошкой, я не выношу, когда ты меня так называешь, – буркнула Клара, бросая на пол парик и темные очки, они ей шли.
–Как знаешь, крошка!
–Я же сказала, не зли меня!
–Сколько деньжат было в сейфе? Только не ври мне, милая! Миллион!? Или больше, крошка? Я устал и хочу отдохнуть, мне эта игра в печенках! – мужчина явно не обращал внимания на ее замечания, – я наглотался этой гари и очень, очень устал. Ты меня понимаешь! Спектакль был опасен и очень изнурителен!
–Мне тоже было нелегко! Не забывай, мне пришлось платить всем, понимаешь всем! Всех ублажать! Никто не догадался, что речь идет о тебе! Без меня ты бы не провернул дельце! Я даже не предполагала, что покупать людей так легко и просто! Легко врать и запутывать! Люди верят всему, когда есть внешность и деньги, они идиоты! И, главное, никто ничего не проверяет, халатность и пофигизм везде и во всем. И молчат! Парни, которые изображали ментов, три шкуры содрали, правда, денег было не жалко, хозяева виллы сами оплачивали за свои страдания: денюжки были Семеновых, я их вовремя из сейфа Романа Карловича сперла! А этот Карлович ничего, я бы с ним замутила! Ну… ладно-ладно, не злись! Они с этой Лиз еще те… господа хорошие! Мне на него плевать, на этого Романа, мне ты нужен! – довольно сказала пришедшая.
–Конечно, наш план сработал как часы! Я жду тебя в этой дыре, Клара, уже два дня. Я устал! Таскать это чертово никчемное тело туда-сюда, это просто жуть, меня до сих пор от него тошнит, – мужчина нервничал.
–Да, тебе досталась мерзкая работка! Твой бомж-двойник нам хорошо помог! Этот парень для нас удача! Все срослось! Но мне тоже пришлось попотеть. По-другому никак! После пожара везде люди Романа шныряли. Проверяли всех, кто работал в доме, даже у моей хозяйки были на старой квартире. Я, что себе враг, когда такие деньжища! Ждала… Я же тебе говорила эти идиоты держали дома деньги и не только? А ты не верил. Смотри! – произнесла развязно красивая брюнетка.
Клара открыла небольшой серебряный кейс, который вытащила с обычной клетчатой сумки, – здесь все украшения Елизаветы!
–Да, игра стоила этого! Мы провернули хорошее дельце, крошка! Только вот, Марта, как быть с ней? С теткой твоей? Меня ведь точно искать никто не будет. Даже, если и будут, то шансов никаких. Они в замешательстве, версий море… И все эти версии ведут в тупик. Был Марк… не был, есть двойник, нет двойника! Они профукали все первый раз, чтобы узнать правду! Труп был липовый… не так ли детка? Или настоящий? Ты как считаешь, как ты об этом думаешь,Клара? Мнение со стороны… какое оно? Этот Уильям сразу решил верно, на то он и детектив.
–Да… ну тебя! Жив же ты! Меня тоже никто не узнал! Что просила, то парни и делали! Кто я, что я? Не их дело! Ментов играли хорошо! А, что с ней, с теткой моей? Я ей еще месяца два назад сказала, что сваливаю в Аргентину, со свои парнем. Искать не будет. Да… и… она ведь, особо мной… никогда и не парилась! На кой я ей! Марта совершенная дура! Пожар нам помог все следы убрать! А ты еще сомневался. Я пока все здание заливала… чуть сама не угорела. Натаскалась тяжестей, до сих пор живот ноет.
–Заляжем на дно… на какое-то время… и в путь, крошка! На острова! Там затеряемся! Искать не будут! А… если и будут, все равно ничего не нароют. Махнем на Карибы! Уильям, конечно, не дурак, но в расследование они его очень поздно включили. Это нам только на руку. Новые паспорта, новая жизнь, крошка! Паспорта я состряпал еще пол года назад! – сказал довольно темноволосый некрасивый мужчина, притягивая миловидную девушку поближе к себе.
Он тяжело дышал… Нервно поглаживая ее по волосам, плечам… спустился ниже… Он обжигал ее холодными поцелуями. На пол скользнуло ее красное кружевное белье, в черную вульгарную полосочку, она притихла… и не сопротивлялась. Его мужское достоинство было упругое и настойчивое.
–Мне больно, осторожнее, а-а-а, еще… а-а-а, – простонала страстно Клара.
–Заткнись, тише… тише, крошка! Все хорошо, – холодно, громко и властно, произнес все тот же темноволосый мужчина.
Он был груб и возбужден. Клара обмякла, теплая волна пробежала по ее телу. Что-то животное и дикое обволакивало этих двоих, которым было плевать на все и всех вокруг.
–Ты скот, отпусти, я больше не хочу… хватит, убери от меня свои лапы! – прошептала красивая брюнетка.
–Я очень старался, крошка! – треснув по аппетитному заду властной рукой, сказал все тот же темноволосый мужчина.
–Не называй меня так! – рявкнула девушка, она явно вышла из себя. Клара была раздражена и неуправляемая.
Полдень закончился. Надвигался вечер. За окном исчезали последние проблески света.
–Слушай, Клара, я ведь просил тебя не брать украшений, драгоценностей Лиз. Они нам ни к чему! Только деньги, понимаешь? Деньги! – он гладил ее зло по волосам.
–Еще чего, оставим все здесь, закопаем в саду, или в каком-нибудь банке оставим, или толкнем все гамузом… и никаких проблем! Ты даже не представляешь, как они хороши!
–Представляю, – ответил зло и холодно мужчина лет сорока.
–Да, мы с тобой талантища! – Клара рассматривала себя в зеркале и явно нравилась себе.
–Ладно, как знаешь, делай, что хочешь! – приятель, симпатичной брюнетки, нервно закурил. Переубеждать Клару было делом бесполезным, если она, что-то решила, так тому и быть.
Напоминание о Елизавете Петровне задевало в нем, что-то человеческое и нормальное. Он вдруг вспомнил, как Лиз рассказывала о своем отце, о матери. Он вспомнил, как Лиз рыдала в саду, он был рядом, он прятался среди деревьев. Он заставил Елизавету Петровну страдать. Ему это нравилось и мучило его одновременно. Его любовь к Лиз была горячая и безумная… и безответная. Любовь к Лиз изводила его давно. Он вспомнил, как хозяйка виллы волновалась о муже. В душе, что-то защемило…
Он посмотрел на Клару, которая напяливала драгоценности, она была похожа на уличную девку, на разукрашенную куклу. Украшения ей не шли, они портили ее и пугали человека, который был похож на Марка. Возможно, это и был сам Марк. Он устал и больше ничего не хотел.
На улице стояла летняя жара. Вечерело... Раскаленное солнце пряталось, жадно и торопливо окутывало собой небо, легкими, оранжевыми, желтыми, красными спектрами рисовало вечер. Густая темень неторопливо обволакивала дачу. Вокруг никого не было. Ни одной живой души. Соседние участки были заброшены. Зловещая пугающая тишина окутывала старый заброшенный дом.
Что-то звериное и нечеловеческое поселилось в душе темноглазого мужчины надолго. Он устал от всего, что произошло, ему было наплевать на деньги, на Клару, на свою жизнь, ему все осточертело. Ему не становилось легче, веселье и радость быстро улетучивались, черноволосый мужчина втягивался в состояния безысходные и тягучие.
Секс с Кларой злил и был всего лишь животным избавлением от желания – сексуальная еда, которая давно осточертела.
Он пренебрежительно и злостно посмотрел на Клару. Она была омерзительна и красива одновременно.
Мысль, как стрела пронзила его насквозь, буравила, назойливо надоедала, он снова зло и с пренебрежением посмотрел на раскрасневшуюся девушку.
Звериное, надоедливое, хищное начало взяло верх. Клара знала слишком много…
Ночь рисовала темные красные спектры.