Страница 96 из 160
Но не прошло и пары минут, как послышался громогласный ор Короля видимо из кухни:
- Хрен вам моржовый во все дыры!!!!! Кто сожрал последние пирожки?!!!!
Больше я не могла сдерживаться.
Я хохотала от души, вытирая слезы с глаз и тяжело протяжно выдыхая, чтобы не задохнуться от этого безудержного веселья.
Лютый посмеивался, вытянувшись рядом, а скоро все-таки последовал совету своего гипер эмоционального и супер прямого отца, стащив с кровати шкуры, на которые переложил меня, укрывая сверху одеялом.
Вышло просто идеально – не холодно, не мокро, а главное не так безумно жарко, как было еще пару минут назад.
Блаженно растянувшись на мягких шкурах, которые щекотали кожу, я была безмерно рада.
Просто рада тому, что я снова могла чувствовать!
Рада, что рядом со мной был мой муж, который пусть и был холоднее льда и безжалостнее самой жуткой вьюги, но зато только рядом с ним я чувствовала впервые себя счастливой, гармоничной и такой….на своем месте. Словно я, наконец, попала в ту точку мира, которая была моей от рождения и ждала все эти годы только меня одну.
Прижимаясь спиной к обнаженной горячей груди Лютого, и уткнувшись кончиком носа в обнимающую меня руку, я была словно ручная нежная кошечка, которая была готова замурлыкать и растаять в этих сильных больших руках.
Теперь все было просто идеально…если бы только не этот грохот и недовольное бурчание в коридоре, когда Ледяной шел обратно из кухни в общий зал, где, скорей всего, уже все попрятались, забившись в щели между льдом и притворившись обглоданными тушками тюленей.
Лютый усмехнулся в мою макушку, пробормотав:
-…лишь бы кухню не разнес.
Вот уж точно! Удивлюсь, как этот ледяной огромный дом вообще все еще стоял в целости и сохранности, прикидывая силу, мощь, а главное характер отца, от взгляда которого все начинали разбегаться в рассыпную еще то того, как он успевал открыть свой рот и что-нибудь пророкотать.
Я улыбалась, начиная подхихикивать, когда отец прошел мимо комнаты, даже не оглянувшись на нас – видимо так сильно был расстроен тем, что не получилось ночного позднего ужина,- когда вдруг мой мозг буквально коротнуло на кухне.
Почему?
Потому что с нее все началось!
Нееееет, в моей голове почему-то не было мыслей о том, что наша первая бурная встреча с Лютым случилась как раз ночью и на кухне. Что там же был наш первый поцелуй и даже первые разборки от души….все это было на кухне нашего милого, теплого уютного и такого большого дома, где всегда стоял гул голосов сотен Беров, и всегда пахло какими-нибудь вкусностями.
Я же думала про ту кухню, на которой меня встретили не горячими объятьями, а горячим удушением…
Весь мой мурлыкающий настрой скатился по большой крепкой руке моего огромно мужа, растянувшись на льду и отползая на безопасное расстояние.
- Что происходит?...
Большое горячее тело Лютого напряглось практически в тот же момент, стоило только мне подумать о Луне, и обо всем том, что произошло всего каких-то пару часов назад. Я не сопротивлялась, когда Лютый настойчиво развернул мня к себе, всматриваясь в мои глаза так пристально и грозно, словно пытался протиснуться внутрь зрачка.
Я же смотрела на него так же, ни сколько не боясь и словно впервые в жизни почувствовать себя в этот момент женой этого огромного мужчины, которого обожала, которого не боялась…и над которым очень хотела иметь свою собственную женскую власть. Ну хоть немного!..
Не знаю, каким именно образом этот мой новый настрой отразился на моих эмоциях, но светлая бровь Лютого изумленно выгнулась, когда он проговорил так, словно видел меня перед собой впервые:
- Злата?...
- Да, мой дорогой муж, я, - без доли иронии ответила я, не отводя своего взгляда от его ярких полыхающих глаз, в которых словно вспыхнуло пламя первородного голода и жажды, когда его рука настойчиво скользнула по моим ягодицам, притягивая к себе и явно давая понять о его напоминании, что нас вообще-то прервали на самом интересном месте.
Вот только я была настроена на разговор.
Здесь и сейчас.
Поэтому стойко и целенаправленно убрала его руку, положив ее на свое плечо, видя, как вторая светлая бровь вспорхнула вверх, изогнувшись, и лукавые глаза уставились на меня хищно и пожирающее, словно этот невероятный голубоглазый зверь воспринял мои действия лишь как вкусную игру, правила которой он был не прочь принять.
Вот только я была настроена решительно, проговорив умилительно сладко, но при этом так, что в моем голосе сквозил лед:
-Знаешь, я вот лежу и понимаю одну вещь – какой странный в вашем мире кофе. Видимо слишком крепкий для меня? Как и объятья твоей медвежьей подружки?
Голубые глаза Лютого тут же прищурились, растеряв всю свою игривость, и забираясь под мою кожу сотней жалящих льдинок. Вот только больше они меня не ранили и не пугали.