Страница 19 из 31
Или "неформальный" секс.
Лета у родителей в провинции мне с головой хватило для отдыха. И вновь захотелось приключений и новых знакомств или мужчин.
Он был творческим человеком в стиле "неформал" и имя у него было необычное, как и положено творческому "неформальному" человеку - Тэд.
Познакомились мы на Байкерс баре, общался он просто, так как будто сто лет меня знал. В нём было что-то затягивающее и внешность такая интересная: смуглое лицо, горбатый нос, тёмные волосы и глаза, серьга в ухе - что-то цыганское во внешности. Свои таланты Тэд не скрывал, просто рассказывал постепенно, и довольно быстро вызвался проводить меня домой.
У него был большой плюс в том, что он не был сильно влюблён в мою подругу Дарью. Хотя, кажется, она нравилась всем моим знакомым мужчинам в Байкерс баре.
А так он был женат. Но об этом я узнала не сразу. Не то чтобы он скрывал, не афишировал скорее, а догадаться, что он женат, по таким мужчинам трудно.
Мы продолжали общаться, медленно спускаясь к Кальмиусу. Тэд напускал загадочность и таинственность на свою персону и иногда говорил откровенно странные вещи. Что в него встроено какое-то устройство, по которому за ним следят. Кто следит? Зачем? Непонятно. Он же от ответа уходил. И я не могла понять, то ли он прикалывается, то ли сочиняет, а может у него «своеобразное» восприятие реальности.
Я не чувствовала за собой морального права разбрасываться диагнозом «неадекватность». Так как и сама не редко от этого страдала. В, конце концов, лёгкая скептичность придавала особый оттенок этому общению, и совсем не мешала. Я начинала присматриваться к людям и ценить и осознавать что-то в себе, прежде чем меня охватывали демоны страсти.
Мы дошли до Кальмиуса. Была уже ночь - прохладная ночь ранней осени. Я не спешила возвращаться в общежитие Мы пошли вдоль берега реки. Тэд стал рассказывать сказки про русалок и водяных. Это было очень уместно и получилось волшебно. Я посматривала на него с лукавством и интересом, - что же будет дальше? Я уже догадывалась, но всё-таки, а вдруг…
Ничего удивительного, сказка кончилась просьбой о сексе. Именно просьбой. Это было что-то новое - он так явно во мне нуждался. Это было на грани откровенности и унижения. Для меня перевесило в сторону откровенности. И поэтому я согласилась. Не потому что мне так хотелось секса или из жалости. А из откровенности из его честности что-ли по отношению к своей нужде. Ведь я тоже нуждалась в мужчине, но не позволяла себе это откровенно показывать.
После секса на берегу Кальмиуса, мы притихли. Я почувствовала, что с меня сняли заряд энергии. Он же выглядел слегка виновато. Но на самом деле я с трудом справлялась со своей буйной энергией. И почувствовала облегчение от того, что её стало поменьше. Мы посмотрели друг на друга как заговорщики. Он похоже подумал, что смущаться нечего, можно было бы и больше отхватить. Но это лишь моё предположение.
Это было очень похоже на негласную сделку. Тем более, что он напоминал мне моего первого мужчину. Только сейчас я себя чувствовала на равных. По крайней мере, как собственница и правообладательница сексуальной энергии.
У Тэда было несколько работ: журналист в журнале, ведущий концертов, тусовщик, это для заведения нужных знакомств и ещё его привлекала тема самостоятельного творчества в искусстве, он писал и пел песни, сочинял рассказы. Он был известной и очень общительной личностью на Байкерс баре. Встречаясь с ним, я почувствовала себя там совсем своей.
Тэд как-то принёс мне на Байкерс бар пародию на духовный поиск. Это было забавно, но не поразило, не впечатлило, не зацепило. Я сравнила с живым Учителем. И эта пародия сильно проигрывала. Это что-то очень мощное должно было бы быть, чтобы я посмотрела на взаимоотношения с Учителем с иронией. Да и зачем это вначале пути для юной души.
Но у Тэда в запасе были ещё способы заинтересовать любопытную женщину. Он работал журналистом в большом многоэтажном здании на площади Ленина. Как-то он привёл меня к себе на работу. С ним было интересно и легко.
В то время меня тянуло к чему-то культурному, классическому и изысканному в одежде и не только. Мне понравилось пальто клёш до колен горячего тёмно-красного цвета, как артериальная кровь, смешанная с венозной. Так получилось, что я его заполучила.
И так оно мне нравилось, что я набралась наглости и попросила буддийского Учителя освятить это пальто. Он согласился, в то время он меня немного баловал. К тому же он иногда рассказывал о Куртизанках, как о независимых, умных, смелых и сильных женщинах. Это волновало моё воображение. Как и многие закономерности и изнанка жизни, на которые он обращал внимание. На измены в браке, на такое закономерное явления в человеческом обществе как проституция и куртизанки.
Вскоре мне пришла в голову святая мысль, прийти в этом пальто к Тэду на работу. Ранняя осень стояла тёплая. Я сняла всю одежду, и осталась только в этом пальто и сапогах. В здании, где работал Тэд, был спуск в тёмное подвальное помещение. У меня были планы на это помещение.
Я столько фильмов посмотрела с сексом в необычных условиях. Тэд, наверное, тоже насмотрелся. Потому что у него загорелись глаза. Он с удовольствием отправился со мной в подвал. Адреналин конечно зашкаливал, но было не очень удобно. Удовольствие было больше от экстрима, а не от самого секса.
Но сексом мы занимались не часто. Я не могла часто являться к кому-то голой на работу. А он не часто меня провожал куда-то. Но настойчиво приглашал к себе на концерт.
Как то я собралась и приехала в красном пальто,на этот раз под ним была одежда, и уселась в первый ряд. Но мне не понравилось, как Тэд пел, если честно. Я так хотела,так ожидала от него чего-то другого, более чувственного, романтичного или проникновенного. Не соответствие ожиданиям меня поразило. Я ушла после его третьей песни и ничего ему не сказала, даже не попрощалась. Говорить что-то из вежливости и человечности мне не хотелось. Именно от него я хотела искусства. Хотя я не совсем понимаю такие свои поступки.
Может быть, ему тоже не очень нравился экстремальный секс. Я видела его как-то с женщиной, с которой он держался по-домашнему и сердечно. Я подумала, что это жена. Мне было немного больно и грустно. Им меня не было видно. Но это я ещё могла понять.
Но как-то я встретилась с ним глазами, когда он просил о внимании и признании молоденькую девушку - знакомился по-видимому.
Я почувствовала сильный гнев. Мне показалось, что это попрошайничество. Именно оно. Чем мне и самой приходилось ещё не раз заниматься, чтобы утолить, хочется написать вечный голод по любви. Но буддийские Учителя говорят, что этот голод не вечный…