Страница 6 из 11
Шло время. Скоро я должна была родить. Алексей и Феня о чём-то подолгу спорили, ругались. Но теперь Феня старалась не сильно настаивать на своём, боялась, что Алексей убьёт её. При этом она боялась не за себя, а больше за меня. Что бы тогда со мной стало, даже подумать страшно.
Родила я девочку двадцать пятого января под утро. Алексей был на работе. Фенечка, как всегда, находилась рядом, успокаивала, а сама тряслась от страха. Роды прошли хорошо, быстро и почти без боли. Я даже не заметила, как рядышком со мной оказался маленький тёпленький комочек. От пережитого стресса я то ли заснула, то ли впала в обморочное состояние, а когда проснулась, рядом сидел Алексей. Он целовал меня, ласкал и ревел, как белуга. Плакала и Фенечка. Оказывается, мой ребёночек сразу после родов умер, и Феня похоронила его в саду. Алексей так сильно переживал из-за смерти ребёнка, что не поверить этому я тогда не могла. Но твёрдо решила больше не жалеть никого и убежать при первой же возможности.
Скоро такая возможность представилась. Алексей уже давно не возил меня никуда на машине, а тут предложил поехать в город за покупками. Я задолго до этого написала записку с просьбой о помощи, которую надеялась передать кому-нибудь. Мы стояли около машины. Алексей, видно, догадываясь о моём намерении, не отходил от меня, но в какой-то момент я всё-таки умудрилась отдать записку проходящей мимо женщине. В ту же секунду рядом оказался Алексей. Он вырвал из рук женщины записку, схватил меня и, бросив в машину, уехал домой. Дома случился скандал, побои, и впервые я оказалась запертой в подвале. Вечером к ужину Алексей выпустил меня. Он умолял простить его, обещал отпустить, но просил больше не пытаться освободиться самой.
«Ты пойми, Оленька! Роднее тебя у меня на свете никого нет. Ты же видишь сама, как я тебя люблю. Всё для тебя сделаю, но в тюрьму не хочу. Украл девочку, сделал своей женой, убил ребёночка. Мне всё припаяют и двадцать пять лет дадут. – И, показывая на Феню, Алексей продолжал. – Да и Фенечку твою не пожалеют, за соучастие посадят. Кому дело до того, что мы тебя любим. Всё тебе одной оставлю, хозяйкой будешь». Я подумала, что ведь, действительно, из-за него и Фенечку посадят, и не пыталась больше бежать. Надеялась, что он сам в конце концов одумается и отпустит меня.
Так и продолжилась наша жизнь. Частенько мы с Фенечкой садились у могилки моей дочечки на лавочку и, обнявшись, плакали. Алексей не обижал ни меня, ни Феню. Прошло несколько лет. Весной мы с Феней работали в саду, копали грядки, сажали овощи, но больше цветы. Потом весь год ухаживали за цветниками и огородом, за прекрасным садом. Но Алексей всё это время не забывал, для чего он держит меня в доме, и настал день, когда я опять забеременела. В этот раз я родила мальчика. И опять Алексей сказал мне, что ребёнок умер. Я не могла поверить в это, но в углу сада появилась вторая могилка. У меня началось нервное расстройство, сильная депрессия. Я всё время думала о смерти, хотела умереть, уйти к моим деткам. Алексей спрятал от меня все режущие предметы, но я всё равно нашла старую бритву и попыталась порезать вены на руке. Бритва была старая, ржавая, быстро не получилось, а Фенюшка заметила это, и сердце её не выдержало. Она рассказала мне, что дочка и сын мои живы, что в могилках ничего нет, они пустые, а детей моих она тайком отнесла в детдом. В мой детдом. Она очень просила ничего не говорить Алексею. Мы обе теперь страшно его боялись. Но и немного жалели. Да он и сам часто, придя с работы, становился передо мной на колени и умолял простить его. Ласковый, добрый, он делал всё, чтобы нам жилось хорошо. Теперь мы ходили с Фенечкой к двум могилкам и, сидя на лавочке, мечтали, что когда-то дети придут к нам и будут жить с нами. В эти минуты мы всё прощали Алексею и даже не думали, что можно жить без него.
Конечно, я могла бы за эти годы найти время, открыть калитку или перелезть через забор и пойти к соседям, в милицию. Но, во-первых, я очень боялась за Фенечку. Алексей бы её убил. Во-вторых, все это время я провела в изоляции и просто боялась уже и улицы, и людей. Привыкла к своей тюрьме. В-третьих, я чувствовала себя не совсем нормальной и всерьёз думала, что меня могут поместить в психбольницу, а там будет ещё хуже, чем в этом доме, где всё было хорошо, кроме Алексея.
Зверь
Мне было уже почти двадцать лет, когда я совершила поступок, который никогда себе не прощу. Я убила мою мамочку, мою Фенечку. Однажды в словесной перебранке с Алексеем я вдруг сболтнула, что вот, мол, придут мои дети и отомстят ему за меня. Этого оказалось достаточно для того, чтобы Алексей заподозрил неладное. Он выбрал момент и в выходной день раскопал одну из могилок. Не обнаружив там ничего, он, разъярённый, ворвался на кухню, где в это время были мы с Фенечкой. Я по его виду всё поняла и пыталась заслонить собой мамочку, но он, отшвырнув меня, как котёнка, в сторону и ничего не говоря, ударил мать в грудь. Бедняжка, не издав ни звука, упала на пол. Зверь собирался продолжать избиение, но она не двигалась и уже не дышала. Теперь он испугался, поднял её и положил на диван. «Мама! Мамочка! Прости меня! Не уходи!» – кричал он, катаясь по полу, но не пытаясь как-то помочь матери. Я стала просить его вызвать «Скорую помощь», но в ответ он только взял меня за руку и отвёл в подвал. На следующий день Алексей выпустил меня и повёл в сад. Там рядом с двумя могилками появилась третья, большая могила. В этот момент я поняла, что следующая могилка здесь будет моя. И когда это произойдёт, было только делом времени.
Алексей после смерти матери сильно изменился. Куда девалась его любовь, нежность. Теперь местом моего постоянного пребывания стал подвал. Он регулярно выводил меня гулять, приносил еду или заводил на кухню, и мы ели вместе. Ко мне вернулась депрессия. Я винила себя в смерти Фенечки, постоянно разговаривала с ней, как будто она находилась рядом. Алексей полностью сломал мою волю. Ежедневно он, уходя на работу, закрывал меня в подвале, куда ставил трёхлитровый баллон с водой и ведро. Я чувствовала, что он тяготится мной. «Если б тебя не было, у меня всё было бы в порядке. Будь я проклят, что связался тогда с тобой. Всю жизнь жалею», – часто говорил он. Эти слова ещё круче заворачивали меня в депрессию.
Теперь единственным моим желанием было выйти из подвала. Хоть на минутку, хоть на секундочку. Я ждала Алексея, как спасителя, и готова была на всё, лишь бы он вывел меня погулять или поужинать вместе. А он никогда не забывал водить меня в спальню. Но получив от меня то, что ему требовалось, опять тащил в подвал.
Так пролетели ещё годы, и однажды я забеременела в третий раз. Неожиданно Алексей стал ко мне лучше относиться. Он уже вышел на пенсию и все дни находился дома. Привёл в порядок и покрасил снаружи дом, расчистил от сорняков участок, обустроил, как это было при жизни Фенечки. Я почти всё время находилась в доме. Только когда Алексей уходил в город, он запирал меня в подвал. Очевидно, беременность сыграла положительную роль для моего здоровья. Алексей пообещал, что после родов он сам пойдёт в милицию. Он хотел, чтобы его ребёнок оставался в доме, когда его посадят, чтобы кто-то ждал его из тюрьмы. Я снова стала чувствовать себя человеком, хотела жить. Именно в это время я вдруг вспомнила моих родителей: маму, папу; сестрёнку, нашу жизнь до аварии. Я вспомнила и заново пережила саму аварию, когда на нас летел огромный грузовик, а папа в последний момент отбросил меня далеко в сторону. Вспомнила, как я не могла дышать, засыпанная камнями из кузова, как меня вытащили и кричали, что я живая. Теперь я захотела пойти туда, где они были похоронены. Я благодарила Бога за то, что он дал мне трёх мам: мою родную мамуленьку Лену, маму Любу в детском доме, которая стала мне родной на семь лет, и, наконец, Фенечку, добрее и ласковей которой я не встречала.
Родила я мальчика во второй половине дня. Алексей был рядом, ни на секунду не отходил от меня, старался успокоить, ободрить. Обещал никогда не обижать меня, а ребёнка записать на свою фамилию. Но, видно, не так что-то пошло, и мальчик к вечеру перестал дышать. Я об этом узнала ночью, кричала, обвиняла во всём Алексея и даже попыталась его убить. На столе лежал нож, я схватила его и ударила изо всех сил. Увидев кровь, я от ужаса потеряла сознание. Очнулась в подвале. Рядом сидел Алексей. Было видно, что теперь он боится меня. Он вышел и запер дверь.