Страница 3 из 11
Почти каждый день в комнате Наташи собирался «литературный кружок». Подружки читали свои дневники, обменивались мнениями, восхищались талантом Наташи и наперебой предлагали своё продолжение истории. Все хотели знать, где теперь Оля, что делает, чем занимается, не нужна ли ей помощь.
А однажды тетрадка исчезла. Кто-то из подружек, очевидно, встревоженный ростом популярности «писательницы», решил разом устранить её. К поискам тетрадки подключились почти все сотрудники детдома, но тщетно, тетрадку так и не нашли. Тогда мама Люба, пытаясь успокоить девочку, выдала Наташе настоящую общую тетрадь и набор ручек. «Пиши всё сначала, ты ведь уже сочинила, значит, сделаешь ещё лучше. Только не расстраивайся так сильно», – уговаривала она девочку. Новую тетрадку нужно было сохранить, и на следующий день в тумбочку Наташи врезали маленький замочек. Записки были восстановлены очень быстро, но «литературный кружок» теперь собирался нечасто. Подружки привыкли и уже меньше обращали внимания на писательницу. А Наташе только того и надо было – она писала продолжение.
Продолжение
Мужчина посадил Олю в машину и завёл мотор. Ехал он недолго и остановился у ворот дома. Ворота были особенные: располагались они там, где улица совершает поворот под прямым углом, и под таким же углом были сделаны и створки ворот. Эта особенность никак не умаляла достоинства фасада, наоборот – придавала ему оригинальности. В глубине большого земельного участка стоял старый одноэтажный деревянный дом с мансардой, которая, судя по внешнему виду, была давно заброшена. Сам дом, ворота и даже машина хозяина оказались зелёными – очевидно, это был его любимый цвет. Участок, в отличие от дома, ухожен, всюду цветы, небольшой сад чист, как будто его только что подмели веничком. Дорожки, кусты смородины, красивый можжевельник – всё было тщательно подобрано и ухожено. Около калитки стояла будка для собаки, а сама собака – большая овчарка – прыгала с повизгиванием вокруг будки, желая избавиться от ошейника и поскорее познакомиться с девочкой.
Оле сразу всё понравилось: и ворота, и дом, и садик с дорожками. В голове её вдруг затеплилась мысль, что это, возможно, будет её дом, и она сможет здесь жить. И как только она об этом подумала, мужчина именно так и сказал: «Вот смотри! Это твой дом, ты здесь будешь жить. А теперь давай знакомиться, меня зовут Алексей. Только не дядя, а просто Лёша». – «А меня зовут Оля!» – радостно воскликнула девочка. Она никак не ожидала, что её мысли так быстро материализуются. «Хорошо! А теперь пойдём в дом. Я познакомлю тебя с твоей бабушкой», – сказал Лёша.
Бабушкой оказалась сгорбленная приветливая старушка. «Проходи, милая! Рассказывай, кто ты, откуда? Сейчас я быстренько чаем тебя угощу с вареньем, – затараторила она. – Ах да! Зовут меня Аграфена, а ты зови бабушка Феня». – «А я Оля, я живу в детдоме. Мне очень нравится у вас, и я хочу теперь здесь жить», – просто и непосредственно проговорила девочка. «Так ты уже здесь живёшь, – подключился к разговору Алексей. – Идём, я покажу тебе твою комнату». Он провёл Олю через зал и открыл дверь в небольшую комнатку, которая специально была подготовлена для маленькой принцессы. Окошко со шторками и цветами на подоконнике, кровать с двумя подушками, на которых лежали в ожидании своей хозяйки две куклы. Они были огромные, с закрывающимися глазками, в красивых платьях, с туфельками на ногах. Оля никогда даже не смела мечтать о такой кукле, а тут сразу две. У окна стоял небольшой столик, на котором в избытке лежали карандаши, краски, тетрадки и альбомы – всё для любознательной маленькой художницы. «Неужели это всё для меня, и куклы, и цветы, и краски?» – спросила Оля. «А для кого же! – ответил Алексей. – Тут больше никого нет. Ты, я и Феня. Ну ещё наш кот Тимошка и пёс Антей. К собаке ты пока не подходи, может укусить. Он, хоть и большой, но совсем не злой, пусть привыкнет к тебе, а кот скоро и сам пожалует».
Странные истории
Заканчивался четырнадцатый год в жизни Наташи. Впереди были новогодние праздники. За приятными заботами Наташа не то что забыла про дневник, просто её вдохновение взяло небольшой отпуск. Новый год начался с каникул. Зима выдалась снежная – на радость детям.
И вот в один из дней января Наташа резвилась на площадке перед приёмным отделением. Она играла в снежки, вместе с друзьями лепила снежную бабу и вдруг в какой-то момент обратила внимание на свою любимую лавочку. Там, завёрнутый в одеяло, лежал ребёнок. Наташу как будто кто-то кипятком окатил. Как же так, ведь малыш замёрзнет! «Ребёнком» оказался свёрток с грязным бельём, который вынесли, чтобы отвезти в прачечную. Наташа постояла минуту и вернулась к друзьям.
Но игра уже не ладилась. В голове Наташи возник этот ребёнок, завёрнутый в одеяло. И она знала, что ей теперь нужно. Девочка шла в свою комнату, а в пальцах правой руки, которой она обычно держала ручку, чувствовала дрожь и покалывание. Ей не терпелось записать в дневник новую историю. Наташа видела, как её, совсем маленькую, только что родившуюся, бабка Фенька заворачивает в байковое одеяло – синее с белой полосой. Затем берёт верёвку и туго перетягивает свёрток, чтобы не развязывался, берёт его в руки и выходит из дома. Спешит по улице, подходит к лавке, кладёт сверток. Буркнув что-то, быстро поворачивается и уходит. Наташа видит, как старуха возвращается в дом, затем выходит во двор, берёт лопату и начинает копать мёрзлую землю в углу сада. Земля поддаётся с трудом, но старуха торопится. Ей нужно успеть до прихода Алексея. А в это время из двери возле лавки выходит женщина, немедленно заносит свёрток в помещение.
То, что происходило в этой истории, Наташа видела уже много раз, но каким образом и какую роль в ней играет Оля, зелёный дом, в который привезли Олю, и старуха? Наташа встревожена. Её вдохновение не выдало всё, что надо, оставив вопросы. Где Оля? Как ей живётся в новой семье? Что за яму копала Фенька? И самый главный вопрос, ответ на который, казалось, был совсем рядом. Кто же родил её – Наташу? Неужели эту яму старуха копала для Наташиной мамы?
Все вопросы остались без ответа. Теперь Наташа не показывает никому свои записи. Она должна разобраться сама. Но как разбираться с тем, что появляется неожиданно внутри неё, в её сознании, в её голове? Наташа вновь и вновь вспоминает всё, что приходило к ней в видениях, если их можно так назвать. Она перечитывала свой дневник, пытаясь найти неточность или выпавший из внимания эпизод. История, неожиданно начавшись в двенадцать лет, в четырнадцать вдруг прервалась. Вдохновение исчезло, и те мысли, которые Наташа записала в дневник в это время, никакого отношения к творчеству не имели.
Так прошел год. Уже заканчивалась следующая зима. Никаких событий не происходило, но на душе Наташи было тревожно, она пребывала как бы в ожидании чего-то нехорошего. И это нехорошее произошло.
В один из дней в детском доме под тяжестью мокрого снега рухнула крыша беседки, в которой в это время находился восьмилетний Рома, такой же подкидыш, как и Наташа. Мальчика достали из-под обломков и отвезли в больницу. Наташа упросила маму Любу отпустить её и все дни проводила рядом с мальчиком. Она помнила Рому ещё совсем маленьким, он всегда почему-то ей нравился, а сейчас, когда ему было плохо, в Наташе проснулись совсем другие чувства. Она, как мама, ухаживала за мальчиком, решила, что нужна ему, что он может даже умереть без неё.
Через неделю жизнь Ромки была вне опасности, и Наташу заставили вернуться в детдом. Только теперь её отпустило ощущение тревоги, но вдруг появились долгожданная дрожь и покалывание в пальцах руки. Следующая история оказалась очень странной. Наташа снова видела бабку Феньку, во дворе вовсю цвели цветы, явно было лето. Опять старуха заворачивала младенца, но не в одеяло, а в рваный, крупной вязки белый свитер. Наташа точно знала, что это не она. Это был другой младенец. А дальше всё повторилось: лавка, свёрток, только не мама Люба, а нянечка Петровна, нашедшая младенца. И опять старуха вернулась домой и копала яму в углу сада рядом с небольшой могилкой с крестом, усаженной цветами. Торопилась, чтобы успеть, наверно, до прихода Алексея. А про Олю – ничего. Никаких мыслей, как будто Оли никогда и не было.