Храбровский Лес

Нет, Дима ей точно ничего не хотел говорить. Да и что именно ей нужно? Если она про отношения, то ему явно не до этого. Он встал, взял поднос и, не сказав ни слова, отнес все на кухню. Он затылком видел, что Даша его сейчас бы разорвала на части. И проходя назад мимо нее, все-таки ответил ей.

- Даш, возможно, позже.

И бегом выскочил из столовой, чтобы она не успела зацепить его. У него на повестке дня много других вопросов и девчонка к ним не относится. В считанные секунды, преодолев расстояние до кабинета Виссариона, Дима с замиранием сердца остановился перед дверью. Глубоко вдохнув и выдохнув, он постучался. Никто не ответил и, приоткрыв дверь, Дима заглянул в кабинет. Виссарион сидел за столом и работал над горой бумаг, что-то рассчитывая и проверяя возможность какого-то события.

- О, Дима, проходи, я и не заметил, как ты пришел, - виновато забормотал старик, отодвигая бумаги в сторону и жестом приглашая мальчика присесть. – Давно нужно было с тобой поговорить. Прости, ситуация сложилась не предвиденным образом.

Он умолк. Наверно, одумался, что может сказать лишнее. А у Димы в голове вертелось миллион вопросов, и на каком остановиться, не ясно. И это все за время, пока он прошел от двери к дивану. Но Виссарион первым начал разговор о родителях, тем самым отбросив все лишние мысли мальчика.

- Родители потихоньку приходят в себя. А вот зрение остается под вопросом, - печально сказал старик и опустил грустный взгляд на поверхность стола.

Дима не думал, что могут быть такие жуткие последствия. Он сильно огорчился. Как жить дальше? Как в будущем будут чувствовать себя родители? Самые близкие и родные люди в безвыходной ситуации. И тут внутри зародилось чувство злости на Петю. Как он мог поступить так? Каким человеком нужно быть, чтобы ради своей выгоды пожертвовать семьей. Ненависть росла в душе со скоростью света.

- А как же остальные люди? – спросил мальчик, хотя уже предчувствовал ответ.

- Пострадали все. У многих такие увечья, что, навряд ли, пострадавшие будут дееспособными, - нахмурившись, ответил Виссарион. – Из всех только твоим родителям и повезло.

Дима тяжело вздохнул. «Прямо несказанно повезло!» - подумал он. Другого выхода, кроме мести, Дима видеть не хотел. Он принял для себя важное решение.

- Я остаюсь здесь, - сквозь зубы прошипел мальчик. – Как вы думаете, где может быть Петя?

Виссарион из-под лба настороженно глянул на Диму. Похоже, он понял его мысли. Молчание затягивалось.

- Мне нужно знать, - настойчивее сказал Дима. – Я не могу оставить все, как есть.

Виссарион выпрямился на стуле, не сводя глаз с мальчика.

- Месть – не лучший вариант. Судьба сама его накажет, - мягко проговорил старик. – Хорошо, что ты решил остаться. Ты сам в городе не сможешь выжить. Много проблем возникнет.

- Это временно, - предупредил Дима. – Пока родители не поправятся.

- Как скажешь, - согласился Виссарион. – А насчет Пети…Оставь его.

- Нет, - твердо заявил Дима. – Не понимаю, как вы можете отпустить человека, который чуть не убил вашу дочку?

- Нужно уметь прощать, даже такое, - спокойно ответил Виссарион, чем еще больше взбесил Диму. – Будем надеяться – все обойдется, и твоя семья снова будет с тобой.

- Надеяться на «авось»? Ну, уж нет! – возмутился Дима, подскочив с дивана. – Я вас не понимаю! Как можно так! Если бы не ребята, никто не спас моих родителей, так ведь? Дочь вам не нужна! Как так можно?

Возмущение захлестнуло мальчика и он умолк. Часто дыша и сжав кулаки, он стоял и сердитым взглядом смотрел на старика. Не может быть, чтобы этот человек был его дедом. Он совершенно чужой для него.

- Не говори глупостей. Я старался тебе помочь, помогая достичь того, чего тебе нужно было для спасения, - отчетливо сказал Виссарион.

У Димы замерло сердце, дыхание остановилось, глаза округлились.

- Что, простите? И в чем вы мне помогли?

Виссарион горько усмехнулся.

- Старался подтолкнуть тебя через других людей. К примеру, достать тот же горшочек. Я сказал, что есть такой. А ребята тебе помогли.

- Значит, с ними вы говорили, а со мной – нет! – оправившись от шока, возмущение Димы вернулось в двойне. – Почему?

- Я намекал, изредка и все. Они, может, сами не поняли, что я давал подсказки, - сказал Виссарион, стараясь успокоить взбунтовавшегося внука. – По наказанию Еремы, я не имел права делать все сам. Твоя кровь должна была сама проснуться.

- Вы в своем уме? – обескуражено проговорил Дима. – Ничего, что нас могли убить? Мы пошли на риск, а для вас – это потеха!

- Ты все не так понял, - Виссарион перебил его. – Я чутко следил за тобой, но не вмешивался. Боялся ошибиться, как с Антоном. Но твоя кровь взяла свое. Теперь сомнений нет, ты полноправный…