Мы же на ты

– Мороз, дело, конечно, твоё, но ты уверен, что правильно поступаешь? – не унимался Лев. 

Я уже вышел из душа, надел свой костюм цвета марсала и белую рубашку с запонками. 

– Игра стоит свеч, – вспомнилось это избитое выражение. Поправил воротник и пригладил рукава рубашки. 

– Как бы твоя игра не затянулась. Если наша пташка начнёт копать на тебя информацию – она найдёт. Ты не сможешь заткнуть все источники СМИ. А когда, Алина спросит, чем же ты зарабатываешь на свою жизнь, а она спросит это очень скоро, то после этого начнётся точка отсчета, и будет наш «Владушка» каждое утро просыпаться с одной единственной мыслю, «вспомнила ли, прекрасная, Рапунцель, в лапах какого дракона она оказалась или не вспомнила и можно продолжать свою игру», – Лев, спокойно говорил мне очевидное. 

«Он это серьёзно?! Что за бред!», – раздражение так и не покинуло меня после инцидента во дворе. 

– Отчасти мой план уже действует, – да, я уверен в этом, потому что такой тип женщин не терпят быть зависимыми от кого бы то ни было. И сейчас она полностью в моей власти. Ей приходится наступить на свой хвост и быть пай-девочкой, а все потому, что я единственная её ниточка связи с прошлым. 

«Да – жестоко! Но за свои поступки рано или поздно нужно отвечать» 

– Через пару дней, официально одно крупное производство будет принадлежать мне. Это уже вопрос решённый, так что, тут я не совру, если скажу только часть правды. Интернет в моем доме уже фильтруется, и кроме той информации, что я ей предоставлю нового она не узнает, – снял со спинки кресла пиджак, со стола – телефон и направились к выходу, продолжая разговор.

– Ты же понимаешь, что её пребывание здесь временное? Даже, если что-то пойдёт не так, насильно не удержишь, – продолжил мужчина. 

– Разумеется. Мое личное пространство мне дорого. А эта девчонка выводит меня из себя. Мой контроль вечно ускользает рядом с ней. Меня это уязвляет. По приезду займусь изучением её основного фактора раздражениях, – переговариваясь, мы спустились вниз и прошли в столовую. 

У стола во всю суетилась София Павловна – кухарка. Полненькая женщина пятидесяти лет, короткая стрижка, светлые волосы. На лице, которое выглядит лет на десять моложе, чем есть на самом деле, нанесён лёгкий макияж. В ушах большие серьги кольцами, ухоженные, короткие ногти с красным маникюром. Белые штаны и персикового цвета туника с вырезом на груди в виде перевёрнутого треугольника, по периметру выложенный в камнях. Прекрасный повар, который всю молодость проработала во Франции. Трудится у меня уже пятый год. 

Я вообще не люблю в своём доме держать много людей. Поэтому и персонал нанял по минимуму. Так, что София, так она всегда просит себя называть, готовит, накрывает, убирает, моет. А недавно своими руками она сделала небольшой сад и пруд с восточной части двора. Так, что в свободное время они с Михаилом присматривают за Эни, и её окрестностью. 

Так как женщина стояла спиной к нам, то наше появление было неожиданным, на самом деле мы раньше пришли, и хором, низким голосом заговорили:

– Доброе утро, София Павловна! – А прозвучало так, будто сказали: «здравия желаю, генерал-майор», – женщина подскочила и обернулась, положа ладонь на грудь. 

– Доброе утро, Влад, Лёва. Хотите от меня избавиться таким вот радикальным методом? Оно вам надо во все тяжкие ввязываться?! 

– Ну, что вы говорите?! Да мы же без вас с голоду помрем, скажи, Влад. – меня ткнули в бок локтем. 

– Конечно, София. Так, что ни о каких тяжких с нашей стороны не ожидается. – поддержал я друга, с аппетитом потирая ладони и собираясь стащить сырник со стола. 

– Это хорошо, мой дорогой, потому что расклад такой, что либо вы меня, либо я Вас, – она ловко убрала тарелку с МОИМИ сырниками в миллиметре от моей руки, и продолжила, – потому что за «Павловну» я сильно обижаюсь, а когда женщина в обиде, то..? 

– То она мстительна и начинает действовать в состоянии аффекта, в случае чего суд Вас оправдает, а я пойду как свидетель, буду на вашей стороне. Женская солидарность – наше всё, знаете ли. Не переживайте, – присоединилась к нам Алина, заходя в столовую. Подошла к нам и представилась. Познакомил всех и мы сели завтракать. 

***

Уже вышел за порог дома и новый день встретил меня ярким солнцем, тёплым ветерком, который принёс сладкий аромат цветов с небольшого сада, и пением птиц. 

– Нашли крота, что удрал от тебя? – начал Лев, смотря на подъезжающую к нам машину. 

– Ещё нет, – скрипнул зубами от злости, – Мои ребята не справляются. Здесь работал профи старой школы. Я уже связался с Тимуром Деминым – обещал помочь. 

– Мне кажется, это мог быть только кто-то из близкого окружения, – продолжил Лёва рассуждать в слух, – да, и не забудь за финансового директора, твоего секретаря и ассистента. 

– Ларису? Шутишь?! – засмеялся, – ты смотрел на эту мышку, она даже тени своей боится! Первые два года, как только начала работать со мной, шарахалась от меня, как от чумы. Умная девушка, и действительно, хорошо выполняет свою работу. Мне нет причин её подозревать. У тебя паранойя, Громов!

– Как знаешь, Влад. В любом случае не будь таким самоуверенным. Ладно, бывай, – мы обменялись рукопожатиями.

К подножию лестницы, где мы стояли, уже подъехал транспорт с водителем – Иваном. Когда он открыл дверь, чтоб Лариса вышла, она прошла к нам и как всегда тихо, спокойно заговорила, разглядывая землю под ногами: 

– Доброе утро, Владислав Ильич, Лев Германович. 

Худенькая девушка невысокого роста со светлыми волосами, собранными в какой-то непонятный колосок на голове, в сером платье из плотной ткани, воротником под шею и юбкой длиной чуть ниже колен. Образ дополняли белые капроновые носки и чёрные безвкусные туфли на толстом каблуке. Поправляя свои большие очки, и по-прежнему смотря в пол, она нервно теребила лямку огромной чёрной сумки. 

Посмотрел на Громова. Взглядом передаю мысли: «этот офисный планктон и есть наш крот?!»

Но лицо друга оставалось серьезным. Нахмуренные брови и губы плотно сжаты в тонкую линию, говорили о том, что мое мнение не разделяют. 

Закатил глаза к небу и попросил подчинённую присесть в салон, заходя следом, напоследок спросил:

– Будешь сегодня на месте, Лев? 

– Нет. Дела есть. Но ты можешь заходить в любое время. 

– Понял.