Страница 12 из 12
Все присутствовавшие, в том числе, и Халал, замерли от страха. В порыве гнева могли полететь и невинные головы.
– Повелеваю обезглавить всех мужчин дома Нотара. Дабы никто бы не смог более посвящать себя военному делу. Луку казнить последним, чтобы он увидел муки своего сына.
Лука, бледный как смерть, стоял с неживым лицом и не проронил ни слова, хотя всем казалось, что он будет молить султана о пощаде. Его сын, не понимавший по-турецки, в растерянности, беспомощно озирался по сторонам.
Чауши Мехмеда выволокли их во двор. Чуть погодя сюда спешно привели ещё двоих мужчин – зятя Луки и его дядю. Огромный Сулейман обнажил свой страшный меч и замахнулся первым на Андроника. Голова прекрасного юноши слетела на землю и подкатилась к ногам отца казнённого, оставляя за собой жуткий след крови. Та же участь постигла зятя и дядю.
Сулейман остановился, чтобы перевести дух. Затем он медленно подошёл к последней жертве. Лука стоял отрешённо и смотрел в пустоту. Мехмед жестом остановил Сулеймана и вплотную подошёл к греку. Он пристально стал всматриваться в его глаза, желая уловить хоть малейшее сожаление. Однако лицо Луки уже ничего не выражали. Он с нетерпением ждал, когда взмах меча палача положит конец этому ужасу.
Будто угадав его желание, Мехмед поднял руку и сказал с улыбкой изувера:
– Нет, Лука. Ты не умрёшь. Ты будешь жить, и жизнь превратится для тебя в сплошной кошмар. Каждую ночь тебе будет сниться окровавленная голова сына, который погиб из-за твоей непокорности.
Жестокость Мехмеда не знала предела. Ему хорошо были знакомы ночные страхи, и теперь он упивался тем, что Лука тоже будет страдать, однако во сто крат тяжелей, ибо такая жизнь была хуже смерти.
Султан повернулся и исчез в темноте дворца. За ним последовали и его приближённые.
Лука Нотара, обречённый на вечный кошмар, остался один. Он посмотрел на окровавленные трупы, упал на землю и с леденящим душу криком забился в судорогах. Однако, к счастью, его мучения продолжались недолго. Сердце, не выдержав боли, буквально разорвалось на части. Так погиб византиец, который был страстным сторонником всего турецкого.
После кровавой экзекуции, уже у себя в опочивальне, Мехмед почувствовал, как приступ ярости стал постепенно переходить в чувство панического страха. Опять огромная тяжесть начала наваливаться на его грудь, затрудняя дыхание.
– Якопо! – прокричал султан, задыхаясь.
Новый придворный эскулап тотчас явился с уже готовым зельем из опиума. Мехмед жадно выпил его и в изнеможении лёг на тахту. Тут только он вспомнил, что во время казни семейства Нотары отсутствовал Халал. Султан понял, что этот умудрённый опытом придворный попросту сбежал от его праведного гнева, ибо действительно был виноват.
– Арестовать Халала и бросить его в темницу, – приказал он.
Через минуту опиум полностью выключил его болезненное сознание, и Мехмед опять попал в лучезарный и радужный мир наркотического сна. Это было, увы, его единственным спасением. Жестокость, насилие и властолюбие, навсегда укоренившись в душе Мехмеда, превратили его в нелюдя. Борьба за власть стала делом его жизни, подавив всё человеческое.
Халала, который действительно сбежал из дворца, долго искали повсюду. Хитрый везирь умудрился укрыться не где-нибудь, а среди бродячих артистов. Здесь он случайно увидел дрессированную лисицу, привязанную к арбе. Халал подошёл к ней и грустно сказал:
– Всю свою жизнь я, подобно этому несчастному животному, провёл на привязи и только теперь я понял, что если Аллах даровал ум, то вовсе не стоит изворачиваться. Лучше просто быть свободным.
Сказав это, Халал перерезал верёвку и отпустил лису.
Вскоре стража нашла его, и, заковав в кандалы, отправила в тюрьму. Спустя некоторое время по приказу султана бывшего великого везиря обезглавили. Так Мехмед расправился со своим старым врагом, которого сперва использовал для упрочения власти, а затем, найдя удобный повод, ликвидировал.
Гибель Халала расчистила путь на османский небосклон звезде Якопо де Гаэте.
В Е Л И К О Л Е П Н А Я В Е Н Е Ц И Я
Не учащай входить в дом друга твоего,
чтобы он не наскучил тобою и не возненавидел тебя.
Библия (Притча, 25, 17).
Утренняя мгла постепенно рассеивалась, уступая место солнечному свету. Водная гладь всё чётче вырисовывалась, открывая неизгладимые морские просторы вплоть до самого горизонта.
Маяк у входа в венецианскую гавань, хоть и был невысоким, однако отлично справлялся с ролью ориентира и был великолепной смотровой площадкой. Служитель маяка старик Гаэтано, кряхтя, выбрался из нижнего помещения и стал внимательно всматриваться вдаль.
– Эй, Лука, – позвал старик своего внука.
– Лука! Куда ты запропастился, негодный мальчишка? – начал, было, сердиться Гаэтано и в это время заметил у двери какой-то предмет, завёрнутый в белую материю.
– Это ещё что тут валяется?
Он подошёл поближе, приподнял ткань и увидел лицо ребёнка. От неожиданности старик отпрянул назад, и тут ребёнок пронзительно завизжал.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.