Любовь=ненависть²

Утром мне болела голова, а во рту был самый большой в мире кошачий туалет. На часах было почти два. Вымученно потянувшись, я кое-как соскребла себя с кровати и ходячим мертвецом направилась в ванную. Стою, умываюсь, стараясь привести себя в более человеческий вид, никого не трогаю, но тут в мою голову обрывками врываются события вчерашнего вечера. Самые первые были самыми невинными... Обычные танцы человека в дрова. Даже на столике успели подрыгаться... Только потом как началась дичь... Дичь моего великолепного сознания, поведения и... Я не знаю, что еще сказать, ибо даже сейчас, когда мой разум продолжает все смягчать, я дико ужасалась от всех своих действий. От ужаса не сразу заметила, что мои руки находились под очень горячей водой, чуть ли не под кипятком! Резко вывернув кран в противоположную сторону, «охладилась» и окончательно взбодрилась. 

– *Запрещено цензурой*! – эмоционально прошипела я. 

Все то, что я почувствовала, можно сравнить с тем, будто опустила ладони в кипящее масло, а из него прямиком в жидкий азот. Выдохнув и вытерев руки о махровое полотенце, вышла из комнаты, трясясь от страха, который зарождался в груди, когда мне стало понятно, что вот-вот и я встречусь с Игнатом. 

Только вот его дома не было... В первое же мгновение я счастливо выдохнула, но почти сразу же задумалась: «Где это он шляется?!». Наверное, он на работе, но это не точно... Так как телефона не было, и я не могла позвонить, чтобы банально поинтересоваться все ли в норме, начала волноваться. 

После третьей кружки кофе догадки болезненными вспышками взрывались в голове, а руки тряслись, словно у наркоши. Я сидела на диване и раскачивалась взад-вперед, как психически больная, пальцы впивались в колени так, что побелели костяшки. Чувство беспокойства за чужую жизнь достигло критической отметки, что можно было действительно сойти с ума и просто начать рвать на себе волосы! 

Черная, непроглядная бездна внутри меня засверкала ярко-алыми огнями, и я, повинуясь безграничной силе, которая стремилась оказаться на свободе, с яростным криком бросила чашку в стену. Керамическое изделие на глазах трескалось и рассыпалось на осколки, крупные и мелкие, острые и более плавной формы, некоторые и вовсе превратились в крошечную пыль. Зверь внутри дико завыл, выплескивая боль и страх в слезах на моих глазах. Сжавшись в комочек и тихо плача, пролежала невесть какое количество времени. 

Темнота сгущалась не только на улице и в доме, но даже где-то глубоко в душе. Стеклянными глазами смотрела в одну точку, очертания вокруг давно стерлись и потерялись. Не было ни границ, ни рамок, лишь я, свернувшись калачиком, в совершенно черном пространстве. И чернота эта появлялась из моего сердца, словно чума распространялась вокруг, а моя личная панацея, лучик света в этом царстве тьмы, исчезла, растворилась, ее поглотил мрак. 

Я взлетела, словно птица в небо, когда хлопнула входная дверь. Однако от увиденного едва не свалилась обратно в яму. Картина, представшая передо мной, повергла в шок и вышибла воздух из легких. Я пыталась хоть что-то сказать, однако все слова застревали в горле, а я могла лишь хрипло дышать, произнося одни нечленораздельные звуки, при этом пытаясь нащупать новую точку опоры, так как ноги подгибались и сильно кружилась голова. 

Меня оттолкнуло назад. Нет, не только картина того, как в дом вальяжно входит Егор с небольшой свитой из двух человек, которые держали избитого Спарка, а ещё и егорова рука, заталкивающая вглубь квартиры, прямиком на кухню.

– Отпустите амебу! – приказным тоном рычит Егор, и двое громил отпускают Игната на пол. Я хочу броситься к нему, но бывший жених зажимает меня в своих руках, словно в силках, и оттаскивает дальше. Я начала брыкаться, но у парня было явное преимущество в силе. Егор бросил взгляд на одного из своих приспешников и кротко кивнул, Спаркина тут же ударили ногой в живот, и парень согнулся в три погибели. Крик застрял в горле, а я вяло трепыхнулась в чужих, неприятных руках, пытаясь собраться и набрать сил для новой атаки.

– Чем больше ты дергаешься, тем ему хуже! – горячо зашептал Егор мне на ухо, касаясь своими губами.

Мне было ужасно противно, но страх за любимого сковал по рукам и ногам.

– Что ты хочешь?! – срывающимся голосом воскликнула я.

– Все просто! Мне нужно, чтобы ты пошла со мной и забыла про этого одноклеточного... – нежность в его голосе граничила с безумием, а глаза лихорадочно блестели.

Игнат что-то застонал и попытался встать, но его жёстко остепенили. В глазах резко защипало, и я с ужасом наблюдала за тем, как чужая нога приземляется посередине лопаток Спарка. Таким разбитым я парня никогда ещё не видела, но и сейчас он был упрям, словно горный козел, и не оставлял попыток встать. Порядком позабавившись униженным Игнатом, Егор наконец позволил ему подняться, и Спаркин смог сесть, оперевшись на спинку дивана. Даже в этот момент Искорян смотрел на Егора с высокомерием и гневом, совершенно не боясь никаких действий этого психа. Мой экс-жених ещё больше раздражался, а мое сердце, кажется, переставало биться.

Не знаю чем я руководствовалась, но я резко махнула головой и разбила Егору нос. Он тут же оттолкнул меня, и я полетела в сторону дивана. Упав около ног Игната, подползла ближе, а Спарк весь подобрался и, пошатываясь, встал, он, как раненый зверь, бросился на Егора, тот лишь успел бросить знак своим поддельникам, что сам разберётся.

Завязалась нехилая заварушка, а я, стараясь остаться незамеченной, двинулась к входной двери. Оказавшись возле полок, схватила первые попавшиеся предметы и сама ринулась на амбразуру. Одному из охранничков прилетело по голове вазой, а второму – чем-то потяжелее и не таким хрупким, тем же я и шарахнула Егора, который подло воспользовался состоянием Игната.