Страница 7 из 92
Но самое главное, что внутри она была так же красива, как и снаружи. Нола заслуживала лучшего, чем несчастья и невзгоды, с которыми ей пришлось столкнуться. Ее родители погибли в автокатастрофе, когда она была совсем маленькой. Поскольку у нее не было других живых родственников, ее определили в приют.
Используя ледорубы и веревку, Вейл сделала вешалку, чтобы высушить шапку и пальто.
Развесив свои вещи, Нола нахмурилась и указала на одну из стен.
— Это что… ледяные граффити?
— Давай посмотрим. — Она подошла к стене.
«Ну, здравствуй, красота». Повсюду были вырезаны изображения, похожие на древние иероглифы или что-то в этом роде, изображающие какую-то битву. Двадцать мужчин и четыре женщины держали в руках различные виды оружия. Рядом стояла фигура в плаще, сжимающая косу. Может быть, мрачный жнец?
Обезглавленное тело распростерлось на земле, отделяя воинов от толпы низкорослых мужчин. Она вздрогнула. Человек… зверь?.. с рогами высоко поднял посох.
«Кап, кап, кап».
Вкус тающего ванильного мороженого усилился, обостряя чувство голода.
— Кто-то должен жить здесь или хотя бы навещать время от времени. Мы можем быть близки к цивилизации. Я собираюсь осмотреться в поисках зацепок.
— Будь осторожна.
— Я вооружена и готова ко всему. — Она схватила ледоруб, прежде чем пойти изучать картину вокруг самой дальней колонны… и вошла в другую комнату.
Внутри ее никто не ждал, но Вейл нашла еще несколько резных фигур. Впечатленная замысловатыми деталями, она пошла вперед… только чтобы остановиться. Не может быть! Новые колонны представляли собой новое ограждение, образуя идеальный квадрат, только эти фигуры были не похожи на другие. Они блестели в процессе таяния и были… Они…
«Мое зрение меня обманывает».
Ее пульс бешено колотился, и холодный, липкий пот выступил на затылке. В каждой колонне находился человек. Двадцать мужчин, четыре женщины.
Ростом в сто семьдесят семь сантиметров, она привыкла возвышаться над людьми. Эти парни оказались гораздо выше. Они принадлежали к различным этническим группам… и видам? У одной из женщин была красивая синяя кожа и заостренные уши. Один из мужчин имел крылья. Другой, возможно, своего рода жабры, которые виднелись по обе стороны его шеи.
Это все было ненастоящим, абсолютно точно. Это не могло быть правдой. Возможно, она наткнулась на какой-то музей замороженных восковых фигур, предназначенный для таких людей, как Вейл, которые жадно читают фантастику и фэнтези и смотрят любой фильм или телешоу, в котором есть что-то волшебное, футуристическое или антиутопическое.
Какова бы ни была причина, она была права: цивилизация… и спасение!.. рядом. И Нужно вручить золотую медаль компании, ответственной за этот шедевр. Никогда еще Вейл не встречал таких реалистичных скульптур… и таких тел! Каждый парень мог сняться в порно. Не то чтобы она когда-нибудь его смотрела.
Когда сюда приедут туристы, они определенно получат свои заслуженные деньги. «Приходите, приходите все, посмотреть на ледяных варваров и их наложниц». Однако если быть честным, женщины казались такими же порочными, как и мужчины.
Когда Вейл углубилась в пещеру, казалось, что за ней следят разные пары глаз. Так жутко. Сразу за колоннами она заметила что-то похожее на посох, изображенный на вырезанной картине. Такой держал человек с рогами.
В отличие от всего остального, жезл не был покрыт льдом. Он стоял сам по себе, никаких признаков человека с рогами.
Заинтригованная, она протянула руку…
Сильный порыв ветра отбросил ее назад, и она врезалась в колонну. Электрические импульсы пронеслись по ее коже, звезды замерцали перед глазами, и воздух вышел из легких.
Раздался треск. В нескольких колоннах появились трещины.
Фрик! Лучше бы это была не ситуация «ты ломаешь — ты платишь».
Ладно, забываем о посохе. Она выпрямилась на нетвердых ногах и снова обратила свое внимание на солдат. Да, это определенно солдаты. Они стояли в разных боевых позах, сжимая в руках оружие, и на их лицах застыли разные выражения абсолютной, крайней ярости.
Ее взгляд скользнул мимо черноволосого мужчины, но тут же вернулся. Он излучал достаточно силы, чтобы уничтожить… кого-нибудь. И он выглядел великолепно до умопомрачения. Настолько прекрасно, что у Вейл перехватило дыхание и намокли трусики.
При одном взгляде на него у нее началась овуляция.
Он был сексуальным, грубым и неукротимым, первобытным и диким, его мужественность была осязаемой лаской на ее коже.
Никто, настоящий или вымышленный, не мог выглядеть сексуальнее. Даже Леголас, эталон, по которому она измеряла каждого мужчину.
Эта статуя излучала зловещую энергию безжалостного завоевателя, испуская одновременно ледяной холод и кипящий жар. Его жесткое выражение лица обещало как сокрушительные оргазмы, так и мучительную смерть. Глаза воина сияли, как самые редчайшие сапфиры; они были обрамлены длинными, изогнутыми ресницами, напоминающими черный бархат, каким-то образом одновременно красивыми и первобытными.
Так много противоречий. Так интригующе.
Скулы, казалось, были высечены из гранита, а его губы… святой боже. Его пухлые алые губы созданы для поцелуев. Чётко очерченный мужественный подбородок покрывала темная щетина.
Ее взгляд вернулся к его губам, притягательным, как магнит, и Вейл пальцами очертила их, оставляя закрученный узор на льду… не просто какой-то узор.
Тьфу. Она нарисовала сердце.
— Я считаю, что каждая жизнь — это книга в процессе написания, и моя история стала намного интереснее, — сказала она ему.
Он был без рубашки, демонстрируя черные кольца татуировок вокруг шеи и запястий. На одном из его мускулистых плеч красовалось древо жизни, заключенное в круг. Собственно, все замерзшие мужчины и женщины носили татуировку древа жизни где-то на своих великолепных телах.
Ее внимание вернулось к сексуальному богу. Или военачальнику. В руках он держал два кинжала с медными рукоятками. Штаны из черной кожи прикрывали его нижнюю половину, а серебряная пряжка ремня покоилась на поясе… современное изобретение, хотя все вокруг кричало о древности воина.
— Жаль, что ты не голый.
Он…
Вейл вздрогнула. Поворот сюжета. Он только что моргнул.
Ни в коем разе. Просто… не может быть. Хотя какая-то часть ее всегда верила, что древние мифы были основаны на реальных событиях, инопланетяне и призраки ходили среди людей, и магия действительно существовала, но ей было трудно принять то, что она видела. То, что, как ей показалось, она видела.
Она не была сумасшедшей, ну большую часть времени; просто не нашла никаких доказательств, подтверждающих ее подозрения. Поэтому он не мог моргнуть. И эти синие океанские волны не могли смотреть на нее с вызовом, побуждая подойти ближе.
Он не осознавал ее присутствия. Он ничего не понимал. Потому что не был живым.
Не мог бы живим.
Или мог?
Глава 2
Нокс изо всех сил боролся со льдом, стараясь наклониться вперед, потом назад, потом снова вперед. С момента заключения он никогда не переставал сопротивляться, и из-за постоянного напряжения его кости периодически ломались, мышцы разрывались. Боль не утихала ни на секунду.
Он должен был привыкнуть к принудительному заключению. Прежде чем попасть на Терру, он провел более семи сотен лет под контролем Анселя.
Здесь и сейчас проблема сохранилась. Нокс был окружен вражескими солдатами. Если он не сумеет первым получить свободу, то умрет. В этом нет никаких сомнений.
Каждая клеточка его существа отвергала возможность поражения. «Убей конкурентов, выиграй войну».
Он должен победить, должен вернуться в Ивилэнд. Если Ансель сдержит свое слово и освободит Нокса от рабских оков, даже на секунду, вся королевская семья умрет в криках. «От моей руки».
Наконец-то, Нокс обретет покой. Истинный покой. Его товарищи-рабы будут освобождены. Их больше не будут высмеивать, унижать и обращаться так, словно они заслужили такую ужасную судьбу, говорить им, что они должны быть благодарны за то, что Великие Войны дали им цель.