Страница 73 из 103
- Ну, показывай, чем вас калечат, - хмыкнул оборотень, протягивая руку.
Пан спокойно отвела ее в сторону и занялась перевязкой его левой кисти. Лис морщился от боли, но молчал.
- Я начала рассказывать, когда меня так грубо прервали, - Пан осторожно прикрыла самый страшный ожог влажным бинтом, сосредоточенно прикусывая губу. – Эйслин… Эта ведьма – бывшая приятельница отца и Рискла, та самая белая волшебница, с которой они совершали подвиги. Рискл говорит, что теперь она – универсал, хотя сроду такого не могла. Он думает, она открыла способ обойти ограничения.
Она слишком сильно затянула бинт, и лис едва слышно застонал. Пан застыла, глядя на его подрагивающие веки.
- Ничего страшного, - шепнул лис. – Ты, значит, хочешь знать, что написано в тетрадке этой Эйслин? Это можно узнать… Тучи, конечно, ушли далековато, но я их позову.
- Только не перенапрягайся, ладно, - попросила Пан, закрепляя кончик бинта. – Я не для того тебя из развалин вытаскивала, чтобы теперь ты себя уморил.
Оборотень кивнул и медленно закрыл глаза.
- Открой окно, - попросил он некоторое время спустя.
Пан встала и распахнула створки. Ветер взметнул легкие занавески, прошелся по комнате и затих где-то у двери. Самый обыкновенный ветер. Низу приподнял руки, переплетя забинтованные пальцы, и зашептал что-то на пределе слышимости. Тон был почти умоляющий. Туча откликнулась почти сразу, ее не понадобилось уговаривать, создалось впечатление, что она испытывает к своему "крестнику" некоторую слабость. Небо потемнело, по подоконнику застучали капли дождя, который, впрочем, почти сразу закончился.
* * *
Здравствуй, - сказал лис.
Ты живой, - сказала туча. Она заговорила впервые за очень долгое время. Помогать - помогала, но дулась. - Это хорошо, что ты живой.
Лис хихикнул. Здесь он не мог не согласиться. Он медленно опустил руки на одеяло, от этого простого движения по нервам пробежала волна нерезкой боли. Кажется, бинты помогали, хотя их и делал весьма косорукий аптекарь, которого дедушка-Малкирк предложил бы вздернуть на ближайшем суку. Туча туманом просочилась в комнату и мягко окутала обожженную кожу оборотня.
Ты видела тетрадь ведьмы? - спросил Низу. - Что там написано?
Уверен, что тебе хватит сил посмотреть? - усмехнулась туча раскатом далекого грома.
Низу отмахнулся.
Ну, смотри... - туча не стала спорить, наплыла ниже и мягко коснулась прикрытых век оборотня.
Низу сжав ноющими пальцами схваченное со столика автоматическое перо быстро застрочил по белой простыне, чернила смешались с целебной пропиткой бинтов и его собственной кровью. Потом пальцы его разжались, и голова откинулась на подушку.
Дурак, - нежно сказала туча.
* * *
Оборотень обмяк, ручка с негромким стуком скатилась на пол. Пан резко повернулась от окна к нему, быстро преодолела короткое расстояние до кровати и коснулась локтя лиса. Тот ничем не отреагировал на это прикосновение. Пан встревожено прислушалась. Оборотень дышал, но очень слабо, с только что перевязанных рук капала кровь.
- Дурак! - шутовка бросила короткий взгляд на запись, сделанную на простынях, потом перевела его на лицо Низу.
Смуглая кожа лиса казалась восковой, волосы выцвели до цвета светлого, донникового меда. Они прилипли к влажному лбу, одна из прядок почти скрыла глаз. Пан нежно отвела в сторону челку и вздохнула. Кричать на лиса бессмысленно, он наверняка отшутится. Идиотская у него привычка - бравировать, что бы не случилось.
Обойдя кровать, Пан склонилась над записью. Значки были странные, совершенно ей незнакомые. Найдя в комнате несколько листков бумаги - на одном был не до конца записан рецепт лимонного пирога - шутовка подняла с пола автоматическое перо и старательно перекопировала надпись, завиток за завитком. В конце-концов, Рискл опытный маг и должен разобраться в этой абракадабре. Спрятав бумажку под корсаж, Пан покосилась на окно. С одной стороны, его стоило закрыть, потому что по комнате гулял сквозняк. С другой стороны, туча опять низко нависла над Лисьими Норами и вполне могла приглядеть за оборотнем. По крайней мере, шутовка на это надеялась. Несколько секунд она разрывалась над желанием поскорее бежать к черному магу за переводом текста и над не менее сильным желанием остаться и посидеть. Второе победило, что несколько смутило и даже напугало Пан, у которой прежде никогда не было склонности к сидению у постели больных. Взяв из угла стул, она поставила его в изножии кровати, устроилась, чинно сложив руки на коленях. Вскоре такая поза надоела, Пан убедилась, что никто на нее не смотрит, и забралась на стул с ногами, натянув юбку на колени.
Искоса поглядывая на лежащего в беспамятстве оборотня, она пыталась сложить воедино все кусочки мозаики. В конце концов, не зря же шутов почитают везде за умнейших людей! Хотя, в своем интеллекте Пан начала потихоньку сомневаться.