Страница 57 из 148
- А плевать я на них хотела! - отмахнулась Гога.
Они уставились на меня, а что я могла сказать? Однако девчонки упорно сверлили меня взглядами, и я попыталась:
- Адреналин запустил всё наше секс-помешательство, - девчонки нахмурились, а я призналась. – Хочу ещё и долго… например, сутки.
Когда в юрту заглянули мальчишки, мы хохотали и кидались подушками. Лёшка переглянулся с Арром и просипел:
- Это Стёпка им что-то ляпнула.
- Ничего она не ляпала, а высказала мечту, - защитила меня Дора, девчонки захохотали и закричали хором. - Общую!
- Вы бы не тянули, а оделись! - проворчал Манька. – Уже Зелёные приехали. Сейчас свистопляска начнётся.
К нам заглянула Светлана.
- Слушайте, а ещё такие матрасы есть? - Котя бухнулся на матрас рядом со мной и поднял брови, и Светлана зарделась. – Что за идиотские у тебя подозрения?
Она выскочила, а я уставилась на Котю.
- Это что же ты ей внушил? Колись! Мы про тебя ничего не знаем.
- Неужели? - ухмыльнулся он, потом, помрачнел. – Пока не могу.
Я чуть не задохнулась от ощущения его мыслей, там было столько нежности, желания и тоски… Нет, я не дам ему тосковать! Не обращая, внимания на всех я прижалась к нему.
- Не хочешь, не говори, но я могу разделить твою боль!
- Боль? - скривился он. – Нет, не боль! Отчаяние. Думаешь легко жить, если только взглянешь, а любая лезет к тебе в постель.
- Ой! – я не была готова к такому.
В юрту ввалился Лёнька и поинтересовался:
- Вы завтракать будете? Для Зелёных накрыли перекусон.
- Нет! – ответили мы хором.
Он пожал плечами и ушёл, а мы замерли, боясь спугнуть Костю. Он заговорил сдержано вежливо, но глаза выдали его тоску.
- Я не помню отца, и у меня было счастливое детство!
Он так это сказал, что всех затошнило, Костя покивал головой.
- Да-да! Очень счастливое! Мачеха меня обожала, зацеловывала до потери пульса. Для меня было всё, о чём можно мечтать. В школе только начинали о чём-то мечтать, а я это уже имел. В четырнадцать лет я оказался не только её пасынком, но и любовником. Ей нравился и мой энтузиазм, и ненасытность. Мне никто не был нужен кроме неё, меня переполняло чувство благодарности и гордости. Меня же любила взрослая женщина!
- Гадина! Как она посмела?! - прошептала Эдя, а я просто поцеловала его руку, чтобы он успокоился.
В глазах Кости мелькнуло что-то такое тёмное, что я встревожилась, но он не позволил это понять и так же ровно продолжил:
- До того, как я понял, что мы делаем, прошло много времени. Однажды она пригласила меня в гости, к своей начальнице… та многое умела, и я…. я соблазнился ею… – Котя закашлялся. - Так я понял, что никогда не любил мачеху, а платил за любовь. Мне не нужна была её начальница, но мачеха умоляла, чтобы я потерпел ради неё, как она терпит ради меня. Её слёзы и горечь в голосе меня потрясли, и я решил, что она страдает. Я тогда был… романтиком… наверное. Школу я закончил экстерном. Хотелось, чтобы она гордилась мной. Она купила мне байк.
- Она гордилась, - пролепетала я.
- Как же?! - возмутилась Дора. – Ты просто дурочка! Школа ей связывала руки.
- Это до меня дошло позже… в ВУЗе… наверное… - Котя качнул головой, - я же поступил на психфак.
- Ты работал психологом? – Дора поёжилась. – Пытался разобраться?
- Работал… - Котя отвернулся и замолчал, я, робея от его боли, поцеловала его обожжённую щёку. Он продолжил, запинаясь и мучаясь. - Догадалась? Да! Это я сжёг сам… когда узнал… узнал, что, моя мачеха добивалась всего, чего хотела, подкладывая меня женам нужных людей. Я по молодости не понимал долго. Гордился идиот, что зрелые красивые женщины чуть не дерутся из-за меня, да и гормон гулял.
- Можно подумать он у тебя сейчас не гуляет, - хмыкнул Лёшка.
- Это я понимаю! Гормон - это сила! - покраснев, прошептал Манька.
- Мань? С тобой тоже что-то случилось? – пролепетала Эдя.
Он поперхнулся, долго кашлял.
- Ну да, в детском доме я на спор соблазнил нашу медичку. Делов-то! Между прочим, потом прятался от неё. Она оказалась прилипчивой и пыталась добиться моего усыновления.
- Похоже, тебя судьба хранит, - пробурчал Арр. – Как-то я не заметил в тебе сексуальной привлекательности. Ой!
Эдя лупанула его подушкой. Я им была очень благодарна, Котя из-за этого трёпа успокоился и почти нормальным голосом продолжил:
- Собственно у меня всё. Когда же узнал, что обладаю способностью подчинить любого, то понял, как одинок. Меня никто никогда не любил... Мачеха так искренне удивилась, когда я сказал ей, что она - дрянь.