Страница 158 из 163
(Л е о н и д)
Не успел я зайти в дом, разуться, не успел даже справиться у няньки, как обстоят дела (что там ребенок), как вдруг следом - звонок.
Настороженные шаги ближе. Не менее настороженный взгляд в глазок – побелел я от ужаса.
И снова настырное нажатие на кнопку. Следом, будто гром, заколотили в дверь.
Провернуть барашек замка, дернуть на себя стальное полотно:
- А-альберт… К-константинович, - заикаясь. – К-какими судьбами? – попятился я назад.
- А то ты не знаешь… - циничное.
…
Увидел. А после и вовсе увидел в окно: и этого… ее хахаля е**чего, и саму с*ку, что около машины истерики свои устраивала – все сюда, в дом рвалась.
Шумный вздох смертника – обернулся я к гостю. Махнул рукой, приглашая:
- В кабинет?
…
- Ну, ты же понимаешь, - искренне завел Вольский, едва мы скрылись за дубовой, резной дверью. – Мне на эту вашу… «ситуацию», - повел пальцем около, - пое**ть. – Глаза в глаза со мной. Замерли посреди кабинета. Не дышу. - НО… - продолжил, - этот человечек, - кивнул на выход головой, - который со мной пришел, Федор Рогожин. Если ты еще не в курсе, то он уже родственник Мире: вон как… наш молодец за него всем *опы рвал. А вот Его уже – я расстраивать не хочу. Давай по-нормальному: отдавай пацана – и разойдемся… подобру-поздорову.
- Мне Мира не указ, - отчаянно, на грани откровенной паники.
- Да ты что? – сарказмом. – И давно? – ядовитая ухмылка.
- Я буду судиться, - сдержанно, тихо.
- Да пожалуйста, – лукавая усмешка. – Только учти… не стоит копать там, где не готов смириться с тем, что отроешь.
***
(В а н е с с а)
Суд.
Очередное заседание. И снова из пустого в порожнее: я от всего отказываюсь, от любого раздела имущества – всё принадлежит Сереброву, и не рассчитываю ровным счетом ни на что, вплоть до алиментов – ни копейки не надо. Как ранее говорила, так и сейчас твержу: только Федьку мне отдайте. Раз и навсегда – провести черту, за которой окажемся мы с ребенком, уйдя от семейства Серебровых строго в противоположную сторону.
И пусть уже прошло больше двух недель с того жуткого дня, когда я чуть двоих детей не потеряла, и чуть с ума не сошла, до сих пор от ужаса трясет, от одной только мысли, что в километре окажусь от этого чудовища. Монстра, который ничего и никого не щадит.
И вроде все было, как всегда, ничего нового, да только чуяло мое сердце – грянет гром. И вот оно – разразились небеса: втайне от меня, так что не только у Сереброва эта новость выбила почву из-под ног, адвокат наш с Рогожиным предоставил судье на общем собрании иные документы – тест ДНК. Тест, который четко дает понять, что с 99,9% вероятностью отцом Федора Леонидовича Сереброва является ни кто иной, как Рогожин Федор Романович, а не записанный в свидетельство о рождении Леонид Серебров. Да и иные факты говорят в пользу этого положения вещей: отношения между гражданкой Серебровой (до замужества – Соколовой) Ванессой и гражданином Рогожиным Федором носят долгий, неоднозначный, но откровенно выказывающий симпатию друг к другу характер (в том числе, очередная такая их (наша) встреча, вызвала разлад в семье Серебровых, отчего Леонид Владимирович и выгнал из дому в холод и голод свою законную жену и ребенка (которого, кстати, до сегодняшнего момента, искренне считал своим). И несмотря на то, что предположительно настоящий, биологический отец Маленького Федора в тот период, когда предположительно был зачат ребенок, находился под заключением, есть свидетели их публичной встречи, что, в принципе, может даже служить доказательством, по крайней мерее более подтверждает, нежели исключает, последующую их встречу в более уеденной обстановке. А все тот же Рогожин Федор намерен оспаривать в судебном порядке отцовство ребенка и добиваться признания его родительских прав относительно малыша. И мы, а вернее я, Ванесса (пока все еще Сереброва), заодно требую лишения родительских прав относительно Сереброва Леонида Владимировича, что, в принципе, должно упростить и разрешить наконец-то спор и дать оформить развод между этими двумя гражданами, то бишь нами с Лёней.
- Как, Федь?! – изумленно прошептала я ему на ухо, утопая в жарких, нежных объятиях Рогожина, едва закончился весь этот ад, и мы вышли из здания суда на улицу.
- Не здесь, котенок. Не здесь…
***
И снова отложили дело. А адвокат взялся исполнять все, что заявил на прежнем заседании. И опять время. И опять нервы.
Прошло несколько недель. Уже и пузо мое добротно округлилось. И отдышка вовсю. Тяжело, лень было вообще двигаться, а не то, чтоб на работу ходить. И Федя давно уже уговаривал бросить эту лихую затею, да только я не могла.
Узнала, узнала какой ценой всё это нам обошлось. Сколько денег на этот «трюк» ушло. Да мало всего этого. Мало… подтасовать результат. Самое страшное еще впереди… когда Серебров не поверит и примется с удвоенной силой и рвением перепроверять. И хоть Рогожин меня свято уверял, что всё схвачено, было до одури страшно. И жутко.