Страница 14 из 163
Глава 3. Гостья
***
Неделю! Господи, НЕДЕЛЮ!
…Уже неделю, как придумываю себе неотложные дела, которые припекает именно вечером, причем срочно, делать: то оплатить за свет забыла (вдруг еще работает касса), то соседка просила помочь с клумбой во дворе (а она просила, а вернее, я навязалась), то продукты кое-какие докупить (но не на рынке, а в «круглосуточном», что в высотке, и путь в который через Их двор). И – ничего. Сколько я бы не выглядывала, не высматривала Его там, в беседке за столиком, но не было. Не было Феди. Уйма (с того вечера) знакомых лиц, и даже его сестра, Вероника, если не путаю, но… не Его самого.
Нет и точка.
А я глупая, тогда так закрутилась, мыслями своими задурманилась, что вовсе забыла ему его спортивную куртку вернуть.
Хотя… чего кривить душой? Я, конечно, безумно рада, что зато у меня теперь есть повод к ним, к Нему подойти… Но и неудобно уже даже.
Наверняка заметили, что, как идиотка, всё бегаю мимо них и взгляды метаю.
Стыдно до ужаса. И потом, вдруг он вообще рассорился или куда переехал? Что, мне вовек хранить его одежину?
Да и я бы с радостью… но…
…неудобно как-то.
Решаюсь.
Шумный, глубокий вдох – и сегодня вместо «ночника», иду прямиком к Ним.
И опять узнаю среди толпы Его родственницу.
Прячу себе под ноги от смущения взгляд. Иду, едва ли не напролом.
Еще мгновение жути, отчаянной храбрости – и замираю за спинами ребят:
- Привет, н-народ, - заикаясь, несмело шепчу.
Взгляд по лицам, в тщетный раз выискивая «заветное». А потому смиряюсь с тем, что есть – шаг ближе к Нике:
- П-привет, - робко протягиваю ей Его олимпийку (а сердце так и обливается кровью, расставаясь с самым ценным, что когда-либо было в моей жизни). – Я тогда забыла вернуть. Не могла бы передать?
Еще одна волна хохота – и наконец-то успокаивается «Рогожина». Стихает и вся толпа.
- О, Малая! Привет! – только сейчас и заметила та меня. Вперилась взглядом.
- Опа! Ваня! – неожиданно чье-то мужское (но явно не Феди голос, нет той странной, такой влекущей интонации, манеры в звуке, бархата, а потому и не ищу взглядом). Наоборот – усерднее прячу очи.
- А мы думали, ты уже нас забыла. Вон – всё бегала тут, а не заходила, не здоровалась, - еще чье-то… чужое, колкое.
Смущенно, криво улыбаюсь. Пытаюсь игнорировать.
В глаза Нике – усмехается, молчит.
- П-передашь? – тычу в ее сторону.
- Передам, - сдержанно рассмеялась, пожав плечами. Забрала. Вдруг проворное движение – и забросила себе на плечи. – Шикарный подгон. Как раз замерзать стала, - гогочет. Вторят ей и остальные ребята. Немного помолчав, вдруг продолжила: – Но серьезно, - взор мне в очи, - че ты к нам не заходишь? Обидели, что ли?
- Д-да нет, - отчаянно, невольным визгом вышло. – Я просто… - жутко вдруг стало, тихо вокруг. Замерли даже хохотуньи. Дрожь прошлась по всему телу. Казалось, сейчас разрыдаюсь от перенапряжения, от волнения. Взор около, но в момент осеклась. На Нику, а затем и вовсе уставилась в землю. – Неудобно как-то… навязываться.
- Шутишь, что ли? – рассмеялась вновь Вероника. – Не глупи. Наш столик – ваш столик. Всегда рады общению. Так что… будет время и желание – заходи.
- Спасибо, - щеки мои уже заживо съедал огонь стыда. – Как-нибудь потом… - сама еще не знаю, вру или нет: хочу, очень хочу, но хватит ли вновь храбрости? – Ладно, - нервически сглотнула скопившуюся слюну. - Сейчас мне бежать надо, - прячу глаза от неловкости. Задыхаюсь от давления столь жуткого, просто убийственного, пристального внимания целой толпы малознакомых людей. – Я как-нибудь потом… Может, завтра.
- Хорошо, ждем завтра.
- До свидания. До встречи, - на автомате; тараторю.
Резкий разворот – и, едва ли не срываясь на бег, спешно подалась, пошагала в сторону высотки, невольно заплетаясь в собственных ногах…
Обратно – даже крюк учудила, лишь бы больше… с ними не встречаться взглядами.
Не сегодня.
Хватит с меня уже позора. И отчаянной храбрости.
Отдала – и хорошо.
Если больше и не решусь подойти к ним – то, по крайней мере, ничего не должна уже.
***
Не смогла. Не выдержала. Уступила глупому интересу, а вернее, жажде… вновь оказаться в Их компании.
Да что там?