Страница 15 из 92
Вален соскочил с лошади и бросился ко мне:
- Виорика, что случилось? Кто обидел?
- Нет, нет. Тут другое. Ты должен взять меня с собой. Ты не найдешь без меня тропу, поверь. Я знаю, - уже твердо последнее сказала я, голосом давая понять, что это серьезно, а не просто блажь подростка.
- Но тебя не возьмут.
- Возьмут! – и я с вызовом посмотрела на офицера. – Я еду с отцом. Одного его не оставлю.
И уже обращаясь к Валену, сказала:
- Подсади меня в седло. Я с тобой.
Офицеру, видимо было все равно, он только оскалился всеми своими зубами, замахнулся кнутом, подгоняя лошадь, и пустился вскачь, а за ним поскакал и весь отряд. Вален подхватил меня и закинул в седло, потом сел сам. Хорошо, что я худенькая, а последние хождения по лесам впроголодь не способствовали тому, чтобы потолстеть. Джинсы держались только благодаря ремню, на котором я сделала новую дырку. Так что лошадь мой вес и не почувствует. Вален пришпорил пятками коня, и мы тоже поскакали рысью, догоняя отряд.
Так как выехали мы уже во второй половине дня, то до болота к ночи не доехали. Пришлось разбивать лагерь. Пока варилась каша в большом котелке под руководством усатого кашевара, мы сидела у костра, а мужчины расседлывали, чистили и кормили лошадей. Сама не заметила, как мурлыкая себе под нос, запела громче (стихи А.Жарова):
Нас песня былых походов
Встречает, как лучший подвиг.
Мы, как знамя, поднимем песню
О юности своей, друзья!
Дымились пути-дороги,
Где пели сердца в тревоге.
И сегодня, как прежде, сердце
Пылает боевым огнём.
Привалы, бои, походы
К победам вели сквозь годы.
Мы, как знамя, поднимем песню
О юности своей, друзья!...
Эту песню «О былых походах» мы учили еще в школе к какому-то празднику, и сейчас она всплыла в памяти. Просто удивительно.
Не заметила, как вокруг меня собрались все мужчины и внимательно слушают, забыл даже повар о каше, она начала подгорать. По поляне потянулся характерный запах. Я кивнула на котел, кашевар схватил котелок и снял с костра. Ели молча, все устали. Но когда перестали греметь ложками, один их солдат попросил меня спеть еще. Я запела «Письмо к матери» Есенина:
Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.
…
И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.
….
Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.
……
Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.
Проняло всех, даже меня! В моих глазах стояли слезы, ведь я никогда не увижу свою маму! Захотелось зарыдать, видимо, тяготы здешней жизни слезами просились вылиться наружу. Я соскочила с пенька и бросилась в лес, ничего не видя перед собой из-за текущих слез. Вдогонку мне крикнул Вален, но я только быстрее побежала, пока не запнулась за сухую ветку и упала, больно ударившись коленкой. Ну, точно маленький ребенок, ведь давно так себя не вела. Боль в ноге отрезвила. Здесь меня и нашел Вален:
- Ты что, Виорика? – спросил мужчина, протягивая руку и поднимая меня с земли. – Смотри, сарафан порвала, да и ушиблась. Пойдем к костру. Что ревешь-то, там от твоего пения чуть вояки не зарыдали, да и я слезу не пустил. Знатно ты поешь. Пойдем, пойдем.
- Я маму вспомнила. Такая тоска.
- Твоя мама умерла? – участливо спросил Вален, вытирая мои слезы.
- Нет. Я умерла для неё. Но это одно и тоже. Наверно, мы больше не встретимся.
Когда мы вернулись к костру, все уже укладывались спать. А я не взяла с собой ничего, но Вален стянул с себя куртку, расстелил на лапнике, и велел мне отдыхать, а сам сел просто на собранные кучей ветки, прислонившись к стволу дерева. От лапника шел дух, напоминающий хвойный, но все же чем-то отличающийся от нашего елового.
Я быстро уснула, но разбудил меня неясный звук, как будто что-то звенит на одной протяжной ноте. Все спали. Не слышат? Или у меня одной так гудит в голове? Я прислушалась. Звук становился сильнее, приближается? Что это? Я ощущала тревогу, поэтому разбудила Валена, а тот, послушав, соскочил и поднял всех зычным возгласом: «Тревога! Поисковое заклинание!».
Соскочили все, и у всех в руках было оружие, только офицер начал что-то выводить руками в воздухе перед собой, а затем я увидела свечение между его пальцами, которое начало подниматься вверх, натягиваясь над нами, как колпак. Так я увидела впервые, как работает маг. Мы перебрались в центр этого купола, внимательно прислушиваясь к гулу, идущему со стороны болота.
- Что это? – спросила я Валена, но ответил мне офицер:
- Равены запустили заклинание поиска. Но не обычное, позволяющее просто определить, где враг и сколько его, а такое, которое может убить. Они, видимо, догадались, что мы готовим наступление, а болото самое незащищенное место. На такое заклятие надо силу нескольких магов или очень мощный артефакт. Лишь бы у меня силы хватило удержать защиту.