Страница 19 из 43
Когда трапеза подошла к концу, Ольга щелкнула пультом и гостиная наполнилась тихими звуками джаза позднего вечера. И хотя на улице был полдень, музыка прекрасно дополняла проливной дождь и серое небо. Лайел помог отнести оставшиеся продукты обратно в холодильную комнату, и они вдвоем устроились по разные углы дивана. Пришелец мало что понимал в правилах хорошего тона, но все же решил разрядить молчание первым:
- Вади не сказал, куда едет?
- В Спарту свою, наверно. Обычно он не пропускает ни одной тренировки. Ты можешь гордиться, позавчера ради тебя он и так сделал исключение.
Она вдруг стала такой очаровательно простой и непосредственной. Большие темные глаза пытались рассмотреть черты невидимого гостя, синее платье полностью скрывало поджатые на диване ноги, а обнаженные плечи расслабленно опустились.
- Расскажи, как там, - попросила она, склонив на бок голову, и блеск ровных темно-каштановых волос заструился водопадом по спинке дивана, – на тех планетах где ты был. И где оставил двойника Вади… Они правда были… одинаковые?
Лайел не поверил своим ушам. Совершенно неожиданно у него появился настоящий, живой слушатель. Электронный мозг корабля, конечно же, не в счет. А Вади… Стоило только раскрыть рот, как он тут же перебивал какой-нибудь пришедшей мыслью или рассказами о себе. Лайел понимал, что по своей природе имеет с Вади много общего. Так же не выделяется способностью заводить друзей, так же выброшен своим временем, так же открыт приключениям и всему новому. Но многое их по-прежнему отличало. Для Лайела больше не было родной планеты. Не было дома, куда можно вернуться, чтобы просто стрясти звездную пыль со своих башмаков. И, что он ощутил теперь с такой горечью, не было той, которая бы ждала его и хранила домашний уют.
Рассказ выходил не очень складным. Даже материализатор, который квирянцы предпочитали носить абсолютно незримым, не успевал сглаживать шероховатости повествования. Впрочем, фантазия Оли и без того отлично соединяла обрывочные факты в целые таинственные миры. Перед ней проплывали космические станции с заправочными терминалами и ячейками отдыха, едкие облака Каппы щекотали нос, отряды ворсовых Червей что-то забавно жвафали на своем наречии, а пара пожилых кагерров с неизменными цилиндрами на каждой из голов вызывала смесь почтения со смущением. Вот она лежит, раскинув руки, под густыми пальмами, прячась от лучей Антареса, а в следующий миг уже расталкивает варенье инопланетной бабули по закромам громады-«Неистребимого». Подходит и время прощания с тем, космическим Вадимом. Он стоит со скунсом-материализатором на плече у грани силового трапа, а внизу, в добром километре, розовеет поверхность Нирваны. Она знает, что планета популярна и пригодна для жизни, но обладает сомнительной славой места, из которого не возвращаются, и потому не рискует даже приземлить корабль. Вадим с иссушенным взглядом шепчет одними губами: «Пусть будет так», так же сухо обнимает её и спрыгивает в силовые лучи, плавно удаляясь и становясь все меньше и меньше. Розоватые газовые шары – местные жители – уже слетаются к трапу, навстречу новому гостю…
Лайел замолк, раздумывая о своем, и она медленно выпрямила затекшие ноги. Немного помассировала их и подошла к стеклянной стене. Приложила ладонь на гладкую поверхность.
- Иногда я чувствую, что тоже должна быть где-то в другом месте, - вздохнула Ольга, стоя спиной к собеседнику. – Словно я здесь не по своей воле. Ну или не совсем по своей, понимаешь?
- Не совсем. Ты хотела бы путешествовать по другим мирам?
- Нет… То есть да, конечно хотела бы, но я не об этом. Когда я в этом доме или рядом с Вади, я ощущаю себя счастливой и безмятежной, но стоит только самой отправиться в город или просто уйди гулять к морю, как тут же всё в голове выворачивается наизнанку. Будто я отряхиваюсь от наваждения и вижу свою жизнь совсем в ином свете. И то что я вижу, мне совсем не нравится.
- Я тоже иногда испытываю сомнения, - осторожно начал было квирянец, но она резко развернулась и прервала:
- Это всё его дурацкий кот, Лайел, я чувствую. Сейчас эта рыжая тварь спит где-то на втором этаже и не достает до меня здесь, у дальней стены! Я уже не знаю, где я, а где навязанные мне роли… Вади сделал из меня свою марионетку, Лайел! Послушную куклу!..
Последние фразы переходили в истерику. Ольга закрыла лицо руками и сползла спиной по стеклянной стене. Ей плечи неровно подрагивали.
Лайел вскочил с дивана. Вне себя от ярости и сочувствия бросился к сидящей на полу девушке.