Страница 3 из 132
- А ты еще что-то хочешь услышать? - невинно поинтересовалась Кида. Сделала она это специально, чтобы посмотреть, до какой степени бешенства ей удастся довести Кристофа. Пока он был не особо бешенный, она видела его в состоянии и похуже.
- Будешь дерзить, расскажу об этом Ровэну. И о твоем хахале тайном расскажу. Кто он, Кида? Небось кто-то из Палаты, а? Я не верю, что в тебе достанет благоразумия найти себе кого-нибудь достойного!
"Ты и так расскажешь обо всем Ровэну, даже если я тебе пятки целовать буду. Ты ведь стукач, каких поискать", - вздохнула про себя она.
- Рассказывай! - с вызовом ответила Кида Кристофу, вздернув подбородок. - Сделай хоть что-то! Я ведь вижу, как у тебя чешутся руки! Да только Ровэн вряд ли тебе поверит. Знаешь почему? Потому что ни о какой совместимости и речи быть не может, ведь мой симбионт еще не пробудился. Так что говори, и меня можешь на представление пригласить. Я посмеюсь.
В этом весь Кристоф - чуть что, сразу жаловаться Главе Рода, то есть самому старшему их брату. Ровэна боялись и уважали, не только внутри Рода, но и в Синь-Дани. Он занял свой пост сразу после смерти родителей, и было ему тогда что-то около двадцати - слишком мало для Высокородного (их продолжительность жизни двести - двести пятьдесят лет, и взросление у них шло медленнее, чем у простых смертных), но после того, как он стал Главой Рода р'Рен, доказал, что достоин своего звания. Он мог быть жестоким, но и мягким тоже, а в гневе - хуже фрэла, на глаза лучше не попадаться. Вот только ли разозлится Ровэн? Он ведь уже сейчас знает побольше Кристофа. И он знает темперамент своей сестрицы, если Кида говорит: "Нет", это значит: нет. И никто это не в силах изменить. Только Кристоф никак не мог смириться с таким положением. А с Лукасом Кида была вообще самой близкой по духу, поэтому они друг друга понимали без слов. Все детство они провели вместе: доводили до белого каления слуг, сбегали из дома и постоянно получали по шеям от родителей. Пока те были живы.
Ровэн же всегда был излишне серьезен, что иногда Киде хотелось схватить его за шиворот и вытряхнуть из него всю эту серьезность. А еще он был твердым, как скала, на него всегда можно было опереться. И он ее понимал. Но не так, как Лукас, а как-то совсем по-другому. Может, причиной этого понимания было то, от чего ни Кида, ни он никак не могли избавиться - это та сила, которая тянула их друг к другу. И в силе этой не было ничего братского. Фрэлов эделиофикон! Для него не существует различий.
Ну а Кристоф. Он был попросту параноиком, потому что ему везде мерещились заговоры и что-то в этом роде. Он всегда и у всех пытался найти слабые места, чтобы потом их использовать, изображая праведный гнев. Вот как сейчас: вроде как защищая фамильную честь, но на самом деле просто наслаждался своей "карательной операцией". Ему бы в Синь-Дань, в Инквизицию, хорошо бы вписался.
- Твое желание, сестра, - он коротко и насмешливо поклонился, пересек комнату к Валентине и поймал ее за руку. Его губы быстро коснулись тыльной стороны ее ладони. После он вышел, чеканя шаг - злился, что своего не добился.
Кида подняла глаза на подругу. Та же делала вид, что занята созерцанием вида из окна. Валентина, конечно же, чувствовала не себе взгляд, но упорно отказывалась поворачиваться. Ей было стыдно.
- Одного не пойму, почему Кристоф привез меня к тебе? Устроил бы дома скандал, или там ему уже не интересно? - задалась вопросом Кида.
Валентина подняла полный раскаяния взгляд.
- Он приходил до этого, спрашивал о ваших с Коррутом отношениях. Я не знала, что сказать...
И наболтала и своего, и чужого, понятно. Кристоф не так понял и притащил Киду сюда, чтобы уличить во лжи, если вдруг она вздумает выкручиваться. Он бы предъявил Валентину как главное доказательство. Но стройный ряд его обвинений рухнул, скатившись до банального скандала.
- Да ладно, - махнула рукой Кида. - Так даже веселее.
И довольно оскалилась.
***
Вечером Киде сообщили, что Ровэн просил зайти к нему. Кида, сжав зубы от злости на ябеду-Кристофа, поспешила к брату. Ну, она еще устроит ему сладкую жизнь, что ему приторно станет. Если, конечно, выживет после разговора со своим старшим. Кида вздохнула, собираясь бороться за жизнь и свободу до последней капли крови, и постучалась в дверь кабинета Ровэна.
Брат сидел за массивным столом и взирал на нее такими же васильковыми глазами, как и у нее самой. Его отросшие до плеч волосы были слегка растрепаны, пиджак снят, а лиловый узел на шее ослаблен. Выглядел брат скорее растерянно, чем разозлено. Кида не стала ходить вокруг да около (умирать, так с музыкой) и спросила:
- Ну что, снимешь с меня голову?
- Пока решил оставить ее тебе, - устало отозвался Ровэн, и Кида едва справилась с желанием подойти и обнять. Почувствовать его сильные и уверенные руки на себе, прижаться к его твердому и мощному телу. Но в их положении - это было худшей идеей, какую только можно придумать. - Медики подтвердили, что симбионт Коррута еще не пробужден, и поэтому его публичные обвинения не имеют смысла. Но история вышла неприятная. Я уж думал...
- Я осторожна, - уверила его Кида. - Никто не знает, что я уже...
- Я знаю, - перебил ее Ровэн, он очень не любил говорить на эту тему, поэтому всегда старался закруглиться побыстрее. - Я тебе верю.