Мгла

Оранжерейная улица была уже рядом. Разлогов повернул налево и остановился. Они вышли из машины. Свет фонарей мерцал на мокром асфальте. В кипах ветвей густела тьма, в глубине среди черных стволов гасли сизые клочья ушедшего дня.

Даша закурила, зажигалка освятила ее челку и вытянутые губы. Они пошли по Оранжерейной. Разлогов не сводил глаз со своей юной спутницы. Она смотрела вперед, напряженно вытянув шею, словно собиралась запеть, взяв высокую ноту. И делала частые затяжки, чтобы скрыть волнение.

- Ты любишь гулять? – спросила она; потратив на «ты» остатки смелости.

- Я давно не прогуливался с девушкой в парке, поэтому мне будет приятно побродить здесь в твоем обществе. Почему ты на меня так смотришь?

- Ты такой… большой и красивый, - она не могла скрыть восхищения, как ребенок.

Из тьмы выскочил припозднившийся бегун и исчез, оставив звук затихающих, плотно сцепляющихся с асфальтом шагов. Редкие парочки плавали в вечерней дымке, как в эфире.

- Неужели ты ни разу не гуляла здесь со своим парнем?

- Пару раз, когда начинали встречаться. Давно это было.

Разлогов усмехнулся.

- Когда давно?

- Прошлым летом.

- Наверное, некоторые лавочки навевают приятные воспоминания. Где вы целовались…

- Только я не помню, где они.

- Не любишь ты его, - Разлогов театрально вздохнул.

- Любила бы, если б заслуживал, - Даша произнесла это по-взрослому, как будто устала жить с нелюбимым мужем.

- Почему не заслуживает? Что не так?

- Мне нужно внимание, я хочу видеть, что я для него на первом месте.

- Может, он тебя не устраивает?

- Я знаю, что есть лучше. Только для меня это не главное.

- Он у тебя первый?

- Да.

- А если бы ты встретила другого, который оказался бы намного лучше, и ты понравилась бы ему? Что тогда?

Даша выкинула сигарету.

- Если бы полюбила, то бросила бы его.

- Ты рассуждаешь, как взрослая женщина.

- Это комплимент?

- Ты мне нравишься.

- Ты мне тоже….

Они свернули и пошли вдоль ограды усадьбы. Разлогов следил за Дашей, видел, что и она наблюдает за ним боковым зрением. Ее высокие каблуки цокали по асфальту. Она запахнула кофту.

- Тебе холодно?

- Нет! – сказала она резко.

Они помолчали.

- Хочешь полюбить по-настоящему?

- Каждая хочет, - Даша вздохнула.

- Но не каждой встречается принц на белом коне.

- Я верю, что мне встретится.

- Если так думаешь, значит, уже готова бросить своего парня.

- Если он не изменится. Но я очень хочу, чтобы он изменился. Честно – хочу!

От этого «хочу» и движения ее бедер у Разлогова засвербело в животе.

- Классная ты девчонка.

- Чем я классная?

- Всем.

- Да нет, я обыкновенная.

Они повернули, чтобы обойти пруд. На скамейках ворковали парочки, одни пили пиво, другие целовались, третьи просто болтали, глядя в темную воду, в которой вдали отражались желтые фонари улицы Юности.

- Может, посидим? – спросила Даша.

- Я как раз хотел тебе это предложить. Только здесь все занято.

Она снова закурила.

- Что-нибудь найдем. Хоть пень.

Разлогов понял, что она хочет. Было бы странно, если б он не пробудил в ней желание, красивый, веселый, на дорогой машине; осталось только подготовить момент. Как покорно она идет в темноту. Нет сомнений, она только этого и ждет. Только бы не спугнуть!

- Мне кажется, ты замерзла, - он взял ее руку, действительно холодную, и почувствовал, как волнуется сам.

- Нет. - Даша мягко высвободила руку, отразив пробную атаку.

Разлогов чуть не сгреб ее в охапку, чтобы заткнуть ей рот языком и отнести в ближайшие кусты. Они свернули направо, пошли по тротуару без фонарей; по левую руку был небольшой заросший пруд.

- Вон скамейка, - сказал он с радостным возбуждением, чрезмерным для такой новости, и показал на другой берег пруда.

В темноте скамейки было не видно, Разлогов просто знал, что она там есть. Даша свернула в траву и сразу же оступилась. Он поймал ее, схватив за руку.

- Я даже тропинки не вижу, - пробормотала она. – Ой!

Разлогов поднял ее легко, как невесту, но она не склонила голову ему на плечо, смотрела испуганно.

- Тропинка есть, но ее почти не видно. Не бойся, тут совсем близко.

Пока Разлогов нес ее, казалось, она перестала дышать. Было легко, он сжимал ее бедра и талию и наслаждался ощущениями, которые дарило юное тело. Он опустился на скамью, посадив Дашу себе на колени, и оставил руку на ее талии. Разлогову показалось странным, что она не прижимается к нему и не обнимает за шею. Он взял ее маленькую руку в свою и мягко сжал.