Страница 131 из 135
Мне хватило одного секундного взгляда вниз, чтобы желудок скрутило от спазма, и в горле застрял удушливый клубок боли и рвущегося крика. Зажмурившись и кусая губы в кровь, чтобы не закричать, я прижалась щекой ко льду, отчего-то не боясь к нему примерзнуть, пытаясь выбросить из головы кровавый лед внизу… Огромная льдина, которая стала местом битвы, была сплошь пропитана багровой кровью, и усеяна телами… мужчин и медведей…
Меня трясло так, что зубы едва не вылетали из челюсти, пока я пыталась заново научиться дышать, и раскрыть глаза, чтобы понять… чтобы увидеть… нет ли среди павших моих братьев. Как бы больно не было… ведь я заранее знала, что смерть каждого из Беров станет моей личной смертью… я буду страдать и умирать с каждым из них, видя их ночами и просыпаясь, задыхаясь от рыданий и стонов.
Я была женой великого Бера. Великого воина. И я пришла сюда не для того, чтобы пасть духом и сломить волю тех смелых отважных женщин, которые ждали от меня новостей… плохих или хороших.
Я ЖЕНА БЕРА…
Задержав в себе судорожное дыхание на несколько секунд, я глубоко и протяжно выдохнула, раскрыв глаза и снова подползая к краю, в этот раз стараясь сосредоточится на другом конце кровавой льдины, где шла ожесточенная битва, и где были наши Беры.
Глазам пришлось привыкнуть к огромному скоплению многочисленных Беров — черных, бурых и белых, когда я наконец четко увидела клин во главе с огромным белым медведем и таким же огромным черным, которые продвигались вперед, отбрасывая от себя черные волны больших медведей одну за другой, словно разбивая их на две части, каждая из которых попадала в лапы черного и белого крыла — отряд Нефрита и отряд Свирепого, что прочесывали раненных Кадьяков, оставляя за собой лишь тех, с которыми могла вполне справиться вторая волна, где были Бурые и Гризли в ошейниках и специальных браслетах.
Проблема была лишь одна — если Севера, Лютого, Нефрита, Свирепого и своих братьев я могла отличить в их медвежьем обличии даже среди сотен других медведей, и то лишь потому, что они всегда держались вместе, и я уже видела, как они сражаются, защищая друг друга и слаженно работая вместе. То остальных Беров я просто не могла распознать по их мордам в этом сплошном медвежьем месиве. Тут уж никакой бинокль и очки с лупой не спасут…
На секунду я закрыла глаза снова, слизывая кровь со своих прокушенных губ, которым стало больно оттого, что я улыбалась… Боже! Это было так некрасиво и жутко с моей стороны, но мое сердце снова стучало истерично и радостно, давясь болью, ведь мои мальчишки были живы! Все! Моя семья была на передовой этого страшного сражения, но они держались вместе, прикрывая друг друга и поддерживая. От гордости я была готова раздуться и улететь, словно воздушный шарик, потянувшись за рацией, которая была в кармане, чтобы сообщить ожидающим женщинам хотя бы часть новостей и передать тетушке Зои, что наши Беры живы, только моя рука дрогнула, выронив рацию, когда за спиной раздался вкрадчивый низкий голос:
— А родители не рассказывали тебе, что подсматривать нехорошо?
Я развернулась так резко, что мир поплыл перед глазами, цепляясь перчатками за скользкую льдину, понимая судорожно лишь одно — я была в ловушке. Сразу за мной был резкий склон, где внизу была страшная кровавая резня, от которой содрогался лед и дрожали ледяные скалы… а сбоку крутой обрыв, который заканчивался огромной расщелиной, внутри которого плескался ледяной океан…
Бер, с интересом рассматривал меня, сев на корточки и улыбаясь как-то жутко и плотоядно, когда я понимала три важные вещи: он Кадьяк судя по черным волосам, светлым глазам и светлой коже; он чистокровный судя по габаритам и выпирающим клыкам; и он был настроен на долгую мучительную беседу с моей фееричной кончиной…
«Кадьяки страшный народ. Запомни одно — не попадайся им даже близко. Учуяв то, что ты принадлежишь Северу, они не оставят тебя в живых. Ты — проклятье рода Севера, которое очернит его чистую кровь, и королевский род Кадьяков закончится, больше не возродившись. Но если они окажутся близко — не пытайся убежать или спрятаться… просто найди способ убить себя сама, чтобы не терпеть издевательств над собой…»
Я тяжело сглотнула, осторожно усаживаясь на свой вмиг окаменевший зад, видя, как этот Бер теперь не только с интересом присматривается, но и с явным интересом принюхивается, когда его черная бровь вдруг удивленно выгнулась и Бер басисто хохотнул:
— Серьезно? Ты — избранница Севера?!.
Таааак… что делать теперь? Сказать, что это правда? Может этот Бер испугается этого? Или сказать, что ему показалось?.. а ничего, что он сразу же почувствует ложь????...
Я так и не пришла к единому мнению, что именно говорить, когда Бер снова хмыкнул, поведя своим огромным мощным плечом:
— Не сказать, чтобы я был слишком удивлен… в конце концов мой племянник всегда был излишне сильно похож на своего отца, совершая те же ошибки!