Страница 62 из 63
Видно по недовольному лицу мамы, что мои слова ее нисколько не успокоили, но не стала дальше терзать меня и без того мучительными вопросами. Приготовила с Катей завтрак - наверное, наедине с ней на кухне с пристрастием выпытывала какие-то подробности, судя по смущенному виду подруги. Немногим позже ушла в школу, оставив нас с Катей наедине. Та снова завела речь о том, что мы обсуждали еще вчера: - Сережа, может быть, лучше все же остаться тебе с Кирой? Обо мне не переживай - я вытерплю, ради твоих детей.
Не стал повторять высказанные прежде слова, только ответил: - Нет, Катя. Менять свое решение не стану. Надо теперь обдумать, что нам предстоит сделать в ближайшее время. Скоро мне нужно ехать в институт, а потом на смену, завтра же займусь разводом.
Мы обсудили с Катей наши дела и планы, после собрались и поехали на работу. Отвез ее к издательству, а затем отправился в институт заниматься с учебной группой. Отставил в сторону мысли и переживания о произошедшем, с полной отдачей взялся за текущие работы. В последующем много времени и нервного напряжения потребовал от меня бракоразводный процесс. Он занял два месяца - Кира так и не дала согласия на развод и свидания с детьми. Наши разногласия разбирались судом и он вынес постановление ограничить мое общение с детьми до минимума - один раз в месяц и то на несколько часов. По-видимому, не обошлось без влияния отца Киры. Со стороны бывшей жены даже выставили иск о лишении меня родительских прав, но на такое явное нарушение законного порядка судья не пошел.
Я обжаловал постановления суда в высших инстанциях, пока не добился более приемлемого решения - разрешили свидания с детьми уже раз в неделю, причем на весь день. Подключил все возможные каналы и связи, среди них и влиятельных лиц из числа своих пациентов, они и помогли мне. Как только получил на руки новое постановление суда, в ближайший выходной поехал в прежний свой дом забрать детей. За месяцы судебных тяжб, когда Кира наотрез отказала мне видеться с ними, соскучился по сыну и дочери до боли в сердце. Во сне они приходили ко мне - видел улыбающиеся лица, тянущиеся руки, - а потом таяли, как в тумане, и я не мог их удержать. Просыпался от таких снов, долго лежал, стараясь забыться, а сердце все ныло от не дающих покоя мыслей
Началась уже зима, снег накрыл землю свежей порошей, а легкий морозец не давал ему растаять. Подъехал в условленный с бывшей женой час к воротам особняка и позвонил. От волнения дрожал палец, нажимающий на кнопку. Встряхнул себя - возьми себя в руки, нечего раскисать! Помогло от собственного внушения, как-то успокоился, хотя бы внешне. Открывшая калитку Кира нехотя ответила на мое приветствие, но все же позвала в дом, коротко бросив: - Дети уже собраны.
Сева бросился ко мне, едва я вступил в детскую комнату: - Папа пришел!
Поднял сына на руки, прижал к сердцу, слезы сами подступили к глазам. В горле встало комом, не мог сказать и слова. Сева продолжал торопливо выговаривать: - Папа, я так сильно тебя ждал, а ты не приходил. Теперь ты же будешь со мной и Машей, да, папа?
Сглотнул, только потом ответил сыну, с надеждой смотревшему мне в глаза: - Я буду к вам приходить часто, Сева. И я тоже соскучился по тебе и Маше.
Дочь же дичилась в первые минуты - отвыкла от меня, а потом все же признала и пошла на руки. Держал обоих на руках и не мог насмотреться на них. А они прижались к моей груди, пока Кира не поторопила нас: - Сева, одевайся, пойдешь с папой гулять, - потом ко мне: - Сережа, отпусти Машу, надо ее одеть.
Дома детей встретила мама, обняла и поцеловала их, а потом принялась снимать с них теплую одежду. Накормила наготовленными с утра пирожками, а потом смотрела, вытирая незаметно слезы, как я играю с ними, рисую, читаю книжки. Катя присоединилась к нам, рассказывала детям сказки, пела им песенки. После мы вместе собрались на улицу, покатали малышей на санках, лепили с ними снеговика. После обеда они поспали, а потом до вечера я занимался с ними познавательными и подвижными играми. Отвез Кире уставших от впечатлений и беготни детей, они даже заснули в машине. С тех пор по выходным ждали моего приезда - даже малышка Маша, только вставшая на ноги, а потом весь день, с перерывом на послеобеденный сон, игрались со мной и Катей, бегали, прыгали, возились во дворе, а я отводил душу с ними.
В марте мы с Катей поженились. Свадьбу провели скромно - пригласили самых близких нам людей и друзей, коллег. Прежде с родственниками Кати мы почти не общались, даже с ее мамой - жена не простила происшедшее с ее попустительства насилие. Но на свадьбу все же позвала, вместе с братом. Особой церемонии не придерживались, обошлись даже без выкупа невесты. Наши мамы благословили нас, после сразу из дома отправились небольшим кортежем в ЗАГС. Катя заметно волновалась - лицо покрылось румянцем, да и вела себя беспокойно. Сам я почти не переживал за предстоящую процедуру, только старался поддержать невесту, сохранить в ее памяти этот день лучшим праздником. Не оставлял без нужды ни на минуту, так вместе под руку провели весь день. Слушали торжественную речь сотрудницы ЗАГСа, обменивались кольцами, нас поздравляли - а мы радовались друг другу, необычное, какое-то светлое чувство новой жизни, связало нас еще крепче.
Вскоре после свадьбы провел Кате операцию - устранил небольшой, но доставивший ей немало неприятностей, дефект шейки матки. С подобными гинекологическими отклонениями и патологиями я уже сталкивался, меня привлекли к оперативным вмешательствам не только нашего отделения, но и других - онкологии, торакальной хирургии, а также гинекологии. Сложностей с Катей не возникло, выправил шейку и немного ее удлинил - по размеру своего детородного органа. Результат моей работы оценили уже через день - испробовали близость во всевозможных позах, причинявших прежде Кате боль. Наверное, мужчинам трудно представить глубину женского счастья, но то, что я видел и чувствовал от Кати, иначе назвать невозможно. Она плакала, вновь сливалась со мной в объятиях, и так раз за разом до полного изнеможения.