Страница 3 из 76
— Где вас черти носят?! — вопила я, раздражённо постукивая ногой. — Вас на кухне работает почти сорок, так почему я каждый раз жду по часу?
Зомби что-то неразборчиво промычали, расставляя тарелки. Когда сервировка закончилась, я придирчиво оглядела имеющиеся блюда. Хм-м, издалека вроде бы ничего, да и вблизи смотрятся тоже аппетитно. Подняла недоверчивый взгляд на застывших слуг.
— Ну-ка честно признавайтесь, рука хоть раз в суп ныряла, пока готовили? — они дружно помотали головами. — Нога? — ещё активнее. — М-м-м, пальцы, нос, глаза, губы? — и снова нет. — А уши? — подозрительное молчание. — Я-ясно, а что у нашего зла?
— М, м-м-м-м, м-м, м-м-м-м-м, — воодушевлённо начал перечислять зомби.
— А готовил кто?
— М-м-м.
— Почему ему готовит полтергейст, а мне нет? — обиженно поинтересовалась, особо не ожидая ответа. — А давайте вы блюда поменяете, а? — мне в ответ отрицательно помотали головами. — Да он ничего не заметит, честно, — действие повторили, — вот же трусы, ладно, подите с глаз долой. Сколько раз говорила шапочки надевать, не знаю.
А эти только и рады были, ноги в руки, да как поскакали отсюда, только и видно их было. Прекраснейшая дева печально вздохнула, взяла ложку, начиная ковыряться в супе. Ведь не сказать, что мне так принципиально.
Как-никак я здесь уже лет сорок живу, поэтому чего я только не насмотрелась в блюдах. Помнится, первые пять лет пришлось тренировать зомби, чтобы те перед тем, как подать мне очередную еду, проверяли её на наличие своих органов.
Кто-то скажет: фу. А я скажу: хочешь кушать и не к такому привыкнешь. Спасибо на том, что сейчас я хоть куски их плоти не нахожу.
В конечном итоге решила, что ухо не самое плохое, что могло побывать в супе. Ела быстро, практически не ощущая вкуса. После было второе, которое я хорошенько осмотрела, прежде чем вонзить туда вилку. Не доверяю я этим зомби, они, ребята, хоть и без мозгов, но себе на уме. Подозрительные, короче, да и зло больше слушают, чем меня.
Поела, прикрикнула, приказав унести. Так, вот обед уже прошёл, а красно девица так и не всплакнула о своей тяжкой судьбинушке. Плакать было решено в кресле возле трюмо. Буду плакать и делать себе маникюр, как говорится, совмещение приятного с полезным.
С трудом отыскав чёрный лак и наклейки черепки, забралась на стул с ногами, принимаясь за правую руку. Самый сложный и неказистый маникюр всегда выходил именно на ней. Может, потому что я пыталась выписывать грациозные пируэты левой? Или же, просто потому, что кто-то ничего делать толком не умеет, вот уж не знаю — не знаю.
От усердия аж язык высунула, заканчивая вырисовывать зубы на большом пальце. Довольно прокряхтела, откинувшись на спинку стула, которая подозрительно откинулась обратно вместе со мной.
Сердце ухнуло в пятки, я тут же схватилась свободной рукой за стол, чтобы в который раз за день не поцеловаться с полом. Да, у меня с этим прекраснейшим представителем горизонтальной поверхности бурный роман, о котором никто не знает.
Рисковать не решила, послушно выждав, когда же лак подсохнет. В это время вновь придавалась мечтам. Вот, юная (или не совсем) дева смотрела на себя в зеркало, видела свой светлый лик, который осунулся и побледнел. В её карих очах застыли непролитые слёзы, словно жемчуг они блестели в лучах солнца. Она всё ещё никак не могла смириться со своим заточением.
Нетерпеливо подёргивая пяткой, я всё же дождалась момента, когда лак полностью высох. Устроившись поудобнее, принялась красить левую руку. Старательно докрашивая безымянный палец, я насвистывала себе под нос песенку про каннибалов, когда раздался взрыв.
Нет-нет, раздался ВЗРЫВ!
Поднялись клубы пыли, я закашляла, чувствуя, как нос и рот забились. Видимость ушла, на прощание помахав ручкой. Некстати всплыло понимание, что я лишилась стены, у которой стояла кровать. Кровати, к слову, я тоже лишилась, наверное. Откашлявшись и ругаясь вполголоса, потёрла глаза правой рукой, прищурившись.
Никого не вижу и никого не слышу, капитан!
Всматриваетесь лучше, рядовой.
В пыли проглядывалась чья-то фигура. Солнце било в его спину, обрисовывая контуры, возводя вломившегося чуть ли не в лик святых. Кхем, ангел? Фигура чихнула, я чихнула в ответ, мы оба замерли. А после неизвестный ловко спрыгнул с груды камней, отмахиваясь от пыли.
— Принцесса! — неожиданно заголосил этот сумасшедший, у меня аж сердце остановилось. — Принцесса, это вы?!
— Принцесса прямо по коридору и направо, — недовольно проворчала, переводя взгляд на левую руку. Теперь вместо чёрных ногтей у меня были ногти с пылью.
— Да-а? — задумчиво поинтересовался незнакомец, почесав затылок.
— Ага.
Дружно помолчали. Не знаю уж, о чём рассуждал незваный гость, я лично плакалась по испорченному маникюру. Мысленно. Так-то была само спокойствие, понимание и всепрощение. Сейчас мне не хватало милой улыбки и фирменного «зло занято, позвоните позднее».
Пыль немного улеглась, давая возможность разглядеть прибывшего. Высокий, статный мужчина с развитым телосложением. Волевой подбородок с щетиной, грязно-светлые волосы, собранные в короткий хвост, и прямой взгляд светло-голубых глаз.
Ох, разве не так описывают прекрасного принца, что по обычаю врывается в замок злого колдуна, чтобы спасти красно девицу?
Приосанилась, попытавшись пригладить волосы. Так, дева готова, спасай.
— Но если принцесса не здесь, то, — пауза, на меня посмотрели честным взглядом, — а вы кто?
— Зло держит меня взаперти уже долгое время, — проникновенно заголосила, всхлипнув, — он заставляет меня выполнять всю грязную работу, заставляет служить себе, — всхлип-всхлип. — Я так больше не могу, эти условия ужасны.