Страница 38 из 53
24 декабря 1186 года, Трезмонский замок
Нет, не были обитатели замка короля Трезмонского приветливы с братом Ницетасом. А едва прознали, что собрался он увезти брата Паулюса в святую обитель, так и вовсе ополчились против него. Кухарка отказалась подавать ему на обед телятину, выдав лишь тарелку похлебки, довольно пресной на вкус, какой кормят только слуг. И совсем постной. А молодой организм брата Ницетаса просил еды пусть простой, но сытной.
Вина старая Барбара не дала ему вовсе.
«Завтра праздник, завтра и получишь свое вино, как только брат Паулюс проведет рождественскую службу!» - объявила она во всеуслышание. И возражать возможным не представилось. Все эти люди скорее пропустят службу, чем придут не к любимому своему святому брату.
Шарль-мясник отказался помочь с заготовками солонины для аббатства. Это стало страшным ударом для брата Ницетаса. Ведь он так рассчитывал договориться с Шарлем об этом и уже растрепал в Вайссенкройце, что непременно найдет со старым мясником общий язык.
Конюший не согласился выполнить поручение подготовить клячу для брата Паулюса, которую выпрашивал брат Ницетас, чтобы забрать того с собой.
«Будете вы гореть с ним в аду!» - огрызнулся бедный монах и поплелся на кухню.
Причина же всех его бед, святой брат Паулюс сидел там в одиночестве, пил вино из глубокой чаши и глядел на него в упор.
Растерялся бы брат Ницетас от такого взгляда, если бы не был уверен в том, что истинный Бог – с ним. Потому, достойно выдержав взгляд брата Паулюса, прошел он в кухню и сел напротив.
- Это все только во благо твоей бессмертной души, Паулюс Бабенбергский! – объявил брат Ницетас, с тоской глядя на кувшин с вином.
- С чего ты это вдруг так озаботился моей бессмертной душой? – хмуро спросил его Паулюс. – Славы земной ищешь? Мечтаешь попасть в тесную компанию святых?
Он отхлебнул вина из чаши и, заметив тоскливый взгляд собрата, добавил:
- Знатное вино! Получше, чем у брата Ансельма, ей богу!
Брат Ницетас шумно сглотнул подступившую слюну и бросился в бой, самый праведный бой, какой можно себе представить – бой за душу заблудшего монаха.
- Что ж, я не враг тебе, брат Паулюс! Вовсе не враг! Но столь долго живя в отдалении от святой обители, ты позабыл, кто ты и где твое место. А место твое, добрый мой брат, это вера в Господа Бога нашего. Я всего лишь должен напомнить тебе об этом. Не стану спорить, - замахал он руками, - привидение твое очень красивое. И всякого введет во искушение. Тем скорее ты должен отбыть в обитель, чтобы не успел грех корни пустить в твоей душе! Только о том и прошу тебя!
Паулюс ничего не ответил на душеспасительную речь Ницетаса. Он лишь сделал еще один глоток из чаши, по-прежнему не отводя взгляда от разглагольствующего монаха.
- Пробовал ли ты для усмирения плоти носить вериги, брат Паулюс? – предпринял новую попытку брат Ницетас.
Паулюс вздохнул, допил вино и встал из-за стола. Лиз права, у них проблемы. Дыру они так и не нашли. Этот полоумный, похоже, решил взяться за его бессмертную душу всерьез. В одиночку им не справиться. А еще есть юный маркиз, который не дает ни минуты покоя и возможности всерьез подумать.
В размышлениях о суровых испытаниях, уготованных им судьбой, Паулюс двинулся из кухни. Но в самых дверях он столкнулся с почтенной Барбарой, пребывавшей в самом романтичном настроении в преддверии собственной свадьбы.
- Ах, вот вы где, бездельники! – пробасила невеста. – Ступайте кто-нибудь к кормилице Его Светлости! Второй день Генриетта молит об исповеди. Не иначе совсем плоха бедняжка! Брат Ницетас! Что ж ты сидишь! Там душа непрощенная чуть ли не отлетает!
Брат Ницетас подскочил на ноги и, подобрав скапулярий, бросился вон из кухни, крикнув напоследок:
- Господь милосердный, благодарю за то, что не оставляешь меня без дела моего!
- Чисто юродивый! – бросила ему вслед старая Барбара.
- И впрямь чудной, - подтвердил Паулюс и улыбнулся кухарке: - Только мне от этого чудного, похоже, беды одни на голову будут. А ты ведь предупреждала…
- Лиз твоя все мне рассказала, - доверительно шепнула кухарка.
Разговор между ней и Лиз состоялся в тот момент, когда кухарка зашла проведать Его Светлость и нашла привидение, которое, как догадывалась Барбара, никакое не привидение, ревущей в унисон с юным маркизом.
Не выдержало размягченное личным счастьем большое и доброе сердце старой Барбары, и сказала она привидению:
«Что ж ты, девонька?»
А девонька шмыгнула носом и проревела:
«Как же я буду без него, Барбара?»
И поведала ей историю о том, как встретились они в дальних странах, да так и не смогли уже расстаться.
– Любишь ее? – спросила она брата Паулюса.
Паулюс от удивления открыл рот и потерял дар речи. На время. А собравшись с мыслями, заикаясь, пробормотал:
- Лю… люблю!
Барбара только кивнула, будто и не ожидала иного ответа:
- Не даст он вам, ирод, жизни! Бежать вам надо!
- Куда только? – все-таки загоревшись идеей, живо спросил Паулюс. – Коней можно и на конюшне одолжить, да вот… обстоятельство тут есть одно…
Лиз говорила, что «портал» обязательно где-то в кухне. Если они сейчас убегут, то могут уже никогда не вернуться в образцовый Париж. А Паулюс теперь был совершенно уверен, что им необходимо вернуться. Лиз здесь грозили ужасные опасности.
- Я должен посоветоваться с Лиз.
- Ах, молодость, молодость, - довольная, проворчала Барбара. – Посоветуешься, когда окажешься подальше отсюда! Кузина Никталь перед тем, как исчезнуть в болотах, передала мне несколько рецептов своих зелий. Подпоим брата Ницетаса, подсунем ему нашу Полин – он ей очень уж понравился. А он ведь тоже молод и горяч, хоть и хочет прослыть святошей. Коней вам Филипп выдаст самых лучших. Его Величество, конечно, рассердится, но, когда узнает, по какому делу, так возражать не станет. Переночуете на постоялом дворе «Ржавая подкова» - Шарль сопроводит вас туда под видом купцов, он доставляет туда солонину, и вас доставит, а после убежите куда подальше. Да хоть в Париж!
Он бы и рад подальше, да только из «Ржавой подковы» они туда точно не попадут.
- Хорошо, Барбара, - согласился Паулюс. – Ты славно все придумала. Не зря говорят, что у тебя большое и доброе сердце. Спасибо тебе.
Он расцеловал ее в обе щеки.
- А коней мы потом обязательно обратно пришлем Его Величеству. Передай, пусть не беспокоится. Жаль вот со Скрибом я так и не повидался. И куда его нелегкая понесла в такую погоду?
- Как куда? – удивилась растроганная Барбара, утирая скупую слезу. – В Святую землю. Больше ведь некуда. Жена-то его ему неверна. Ступай и ты собирайся! Генриетта долго не протянет – актриса из нее никудышная, а идет она на поправку полным ходом. Долго брат Ницетас у нее не задержится. Ну да уж я в благодарность за его заботу угощу его лучшим своим медом!