Страница 24 из 53
23 декабря 1186 года, королевство Трезмон, «Ржавая подкова»
Только у двери комнаты Сержа, которую разделила с ним в прошедшую ночь, маркиза очнулась. Резко развернулась и пошла в другую часть коридора, где было ее новое пристанище. Если бы не метель…
Катрин замерла на миг и толкнула дверь. Нерешительно осмотревшись, облегченно вздохнула. Комната была пуста. Она опустилась на топчан и, откинувшись на стену, прикрыла глаза.
Разбудил ее лишь несколько часов спустя грубый голос у самого лица.
- А ну кыш с топчана, fellator! – пробасил голос, и чужое дыхание обдало ее винными парами.
Маркиза вздрогнула. Прямо перед собой она увидела блестящие белки чужих глаз и свечу, которой возмущающийся рыцарь светил ей прямо в лицо. Маркиза попыталась отшатнуться. Но она и без того опиралась на стену.
- За этот топчан мной уплачено хозяину, - проговорила Катрин, вцепившись до боли руками в необструганные доски.
- А я говорю кыш! – рявкнул не слишком трезвый рыцарь, схватив ее за капюшон и стаскивая с топчана.
Поморщившись от заноз, которые оказались в ладонях, Катрин воскликнула:
- Чем вас кровать не устраивает? Зачем вам топчан?
- Затем, что ты, citocacius, места своего не знаешь. А всяк должен знать свое место! – пьяным голосом объявил рыцарь и, наконец, сдернул Катрин на пол.
Спорить было бессмысленно.
- Да, мессир, - пробормотала она и отошла подальше от буйного постояльца.
Рыцарь, видимо, не особо удовлетворился ее послушанием и, усевшись на топчан, выставил вперед ногу.
- А теперь помоги мне разуться!
- Сами разувайтесь, - пробормотала маркиза, перемещаясь от нетрезвого соседа поближе к двери.
Рыцарь изумленно окинул ее взглядом, будто заинтересовался забавным насекомым, и, улыбнувшись уморительно снисходительной улыбкой, сказал:
- Ааааа… Да ты, поди, попросту не знаешь, кто я!
- Не знаю, мессир.
Рыцарь поднялся с топчана и попытался принять величественную позу.
- И чего ждать от этого Трезмона, когда здесь эдак встречают фрейхерра Кайзерлинга, наивернейшего из подданных Фридриха Гогенштауфена из Вестфалии! – объявил он и рухнул назад, доски под ним скрипнули, а из груди его вырвался протяжный звук отрыжки.
Катрин поморщилась и попыталась вжаться в стену. Теперь она уж не знала, что хуже, быть в одной комнате с Сержем или с этим... фрейхерром.
- Ваша слава раскинулась широко за пределы Вестфалии, мессир, - набравшись смелости, произнесла растерянная маркиза.
- А если так, то разувай меня! – удовлетворившись, потребовал Кайзерлинг.
- Это слишком большая честь для меня, мессир. Я не достоин ее, - Катрин сделала еще один шаг к двери.
В одно мгновение пьяный до невменяемого состояния рыцарь оказался возле нее и рявкнул прямо в лицо, снова обдав винными парами:
- Я сказал, разувай! А после принесешь мне еще вина да бабенку приведешь. Только смотри, я на кости не бросаюсь. Мне поздоровее!
Катрин становилось не по себе. Но чертова дверь, которая была для нее единственным спасением, словно исчезла среди камней комнатных стен.
- Может, я сначала вам вина принесу, рыцарь Кайзерлинг? – спросила она, посылая небу одновременно молитвы и проклятия.
Рыцарь замер, внимательно вглядываясь сквозь сумрак комнаты в лицо соседа. Мутный его взгляд стал каким-то масляным, почти нежным, как топленое молоко. Он протянул руку и коснулся ее шеи грубой лапищей с обломанными ногтями. Мизинца на руке не наблюдалось.
- А ты, не иначе, от родителей удрал да в Святую землю собрался?
Маркиза отшатнулась.
- Нет, - отчаянно стараясь не расплакаться, сказала она, - я здесь… с родственником.
- Так я тебе и поверил, - загоготал фрейхерр Кайзерлинг, - спишь-то ты здесь, а не с родственником. Пожалуй, обойдемся мы и без бабенки пока. Что может быть лучше доброй мужской компании, верно, юнец? Без мужской компании совсем бы я пропал в походе против Ломбардской лиги! С тех пор, так сказать, имею слабость.
- Так свободных мест не было. Метель, мессир. А родственник мой в соседней комнате живет.
- Ну и славно. Не станем мы мешать родственнику! – радостно заверил Кайзерлинг, стаскивая с Катрин плащ.
И тут совершенно растерянная маркиза нащупала, наконец, дверь. Она толкнула ее, та, к счастью, оказалась не запертой, и Катрин выскользнула в коридор. Не раздумывая, она помчалась в единственное место, где могла чувствовать себя в безопасности – к Сержу.
Оставалось несколько шагов, лишь повернуть за угол…
… что хуже, терпеть приставания фрейхерра или увидеть Сержа в объятиях гостиничной девки?
И все-таки она пережила и то, и другое в этот вечер. Придерживая за локоть одну из служанок, прислуживавших в гостинице, Серж направлялся в свою комнату. И намерения его были очевидны, стоило взглянуть на эту грязную девку, которая ни на что не годилась, кроме как служить подстилкой не слишком прихотливым господам.
Катрин метнулась обратно и замерла, боясь шелохнуться, пока не услышала, как затворилась дверь, и со скрипом опустился засов.
Это стало последней каплей. Маркиза, не задумываясь о том, что плащ ее остался в комнате Кайзерлинга, бросилась на конюшню. Там она велела немедленно оседлать Фабиуса. И вскоре затерялась в метели.