Страница 2 из 92
— Разве я недостойна счастья? — еле слышно поинтересовалась, почувствовав, как тело непроизвольно расслабилось, а веки потяжелели.
— Ты будешь счастлива, дитя моё, Небеса не лгут, — так же тихо ответила настоятельница Елена, прежде чем коснуться обжигающе горячими пальцами моего виска. — А теперь тебе нужно немного поспать, хорошо?
Последние слова слились в неясный поток, и я почувствовала, как лечу куда-то далеко-далеко во тьму, а на периферии сознание совсем близко гремел гром, принося с собой отвратительные известия.
***
Ото сна отходила долго, словно с великой неохотой, зато чувствовала себя великолепно и расслабленно. Теперь мысли о моей судьбе казались далёкими и нереальными, словно я сама себя накрутила, а после довела до истерики, впрочем, со стороны всё так и выглядело.
Молча перебралась на обратно на место и вновь взялась за вышивание, матушка не сказала ни слова, лишь задумчиво улыбнулась уголками губ, продолжая смотреть за приоткрытую штору.
Судя по витающей в воздухе свежести и насыщенности, гроза успешно миновала. А по гулу и более мягкой поступи, стало понятно, что мы въехали в столицу. По крайней мере, другие города, попадающиеся нам на пути, наши сопровождающие стремительно огибали по дуге по неизвестным причинам.
Стараясь подавить любопытство, сосредоточилась на гортензиях, надеясь успеть до приезда. Однако когда послышались крики «Принцесса Аврора!», «Она жива», «Леди Аврора жива», я невольно потянулась к противоположному окну, чтобы приоткрыть шторку, но была отдёрнута. Пришлось послушно опуститься на место и продолжить прерванное дело, хотя губы сами собой расползались в нелепой улыбке.
Последний раз король навещал меня в семилетнем возрасте. Нам тогда отвели лавочку в душистом яблоневом саду, но он так ни разу и не присел, весь разговор простояв на ногах и смотря в противоположную сторону, избегая встретиться со мной взглядом.
Отец объяснял моё положение в народе, говорил о том, что я — бастард, выродок, которого никогда никто не примет. Он делал большое одолжение, упрятав за столь надёжными стенами, как эти, ведь если я выйду в свет, меня тут же растерзают. Признаться, тогда эти слова произвели неизгладимое впечатление, оставаясь в сердце до сих пор.
Однако сейчас, вслушиваясь в эти возгласы, я понимала, насколько же жестоко мне лгали практически в лицо. Люди… они ждали, беспокоились, ведь эти крики никак нельзя было принять за гневные или яростные. В них сквозило облегчение и неимоверная радость, заставляющие душу трепетать.
По городу ехали около часа, возможно, несколько больше. За это время я успела закончить вышивать и теперь критически осматривала свою работу с изнаночной стороны. Поэтому не сразу услышала, что гул толпы остался позади, зато неизвестный металлический механизм пришёл в действие, заставив стремительно выглянуть наружу.
Любовалась огромными деревянными воротами всего секунду, но этого хватило с лихвой, чтобы насладиться их непомерным величием. Внутрь меня втащила матушка Елена, при этом смерив недовольным взглядом, как бы одним своим видом говоря, что подобное поведение не достойно принцессы. Пришлось смириться и оставшийся путь, который длился ещё около сорока минут, рассматривать свои исколотые пальцы.
Вскоре наш экипаж остановился.
Из кареты выбралась самостоятельно, полностью проигнорировав протянутую руку неизвестного мужчины. Хотелось отбежать в сторону, скинуть наброшенный покров, призванный скрывать лицо, и оглядеться. Ведь окружающая обстановка была поистине невероятной.
Подобное могло встречаться лишь на пожелтевших страницах книг, которые я читала тайком под лестницей при неровном свете практически сгоревшей свечи. Но описание и иллюстрации книг ни в какую не шли с настоящей реальностью, которая была настолько завораживающей, что невольно дыхание перехватывало.
Ах, если бы я жила в подобном месте, если бы только была чиста кровью, то всё, возможно, сложилось бы иначе.
— Аврора!
Взглянув на охранника, который за всё это время не проронил ни слова, осознала, что стою на одном месте порядком минуты. Что ж, глупое поведение, но вполне логичное.
Качнула головой, расправив плечи и приподняв передний подол юбки ровно на два сантиметра, с тоской взглянула на серое с голубыми кусочками небо, прежде чем чинно подойти к матушке Елене.
Поравнявшись с ней, поняла истинную причину недовольства. Оно изначально не распространялось на меня, потому что источник в окружении служанок стоял чуть поодаль, с холодным презрением прожигая нас взглядом.
Как только мы приблизились, я поспешила поприветствовать человека, когда-то давно спасшего мне жизнь. Настоятельница лишь коротко кивнула, не проронив ни слова. Ни для кого не было секретом, что мать нашего короля ненавидела церковь и всю её деятельность, чуть ли не в открытую говоря об их продажности и лицемерии.
Сама леди Жаннет была родом с востока, и даже выйдя замуж за старого короля, религию менять не пожелала. Несгибаемая леди. Она не принесла в страну ни новаций, ни революций, как пророчили многие. Жестокая, но практически не интересующаяся политикой, она была истинной королевой своей страны.
— Приветствую тебя, Аврора, — голос старой леди был сух и спокоен, но глаза выдавали её намерения полностью. Она была нам не рада. — И тебя, Елена, продолжаешь ли ты служить верой и правдой выбранной богине?
— Разумеется, — холодно откликнулась настоятельница, нисколько не поменявшись в лице. — Также я не забываю об обещании, которое дала вам несколько лет назад.
— Всё так же молишься, чтобы после смерти я нашла покой? — сухие губы леди Жаннет дрогнули в усмешке.
— Конечно.