Страница 14 из 82
- Ну что, девчонки, потанцуем? – и сграбастал за волосы первую попавшуюся.
- А-а! – тонко и противно заверещала русалка.
- А ну, кто тут моих девочек обижает?! – раздалось громогласное, вмиг заглушившее звуки губной гармошки.
- Пресвятая Богородица, - прошептал, крестясь, отец Константин, глядя на огромную русалищу.
Это была женщина воистину роскошных форм, давно переросших в область кошмарных. Все, что могло разжиреть и обвиснуть, разжирело и обвисло. Так называемый «пояс безбрачия», иначе говоря, круг жира вокруг талии свисал практически до колен, прикрывая нижний срам. Верхний срам стекал туда же, хлопаясь о живот при каждом резком движении. Седые волосы спутанным ореолом окутывали плечи, спускаясь ниже колен. Концы косм уходили в воду, кое-где в них застряли водоросли. Грозные очи, нос картошкой, губы-пельмени – всё говорило об её главенствующем положении (иначе как ещё она могла так отожраться?).
- Отпусти Мельку! Живо! – отрывисто скомандовала русальная воевода, окончательно выходя на берег.
- Ага, щас, - нахально ответил Володя, ещё крепче вцепляясь в чертовку и осеняя её крестным знамением. Инфернальная девица ещё пуще заголосила и скукожилась. – Подсовываете тут честным людям палёный коньяк, а потом совратить пытаетесь!
- Совратишь тебя, как же, - недовольно пробурчала бой-баба. – А так хочется!
- Уймись, - прикрикнул на неё Сергей, и та действительно притихла.
Как ни странно, но что Сергея, что его отца нечисть и то, что с ней связано, старались избегать. Взять, к примеру, тех же цыган, от которых попробуй отцепись, особенно на кладбище, где они целыми стайками караулят родственников усопших, пытаясь сорвать куш на людском горе. Стоило им взглянуть в глаза назойливой гадалке, та шарахалась от них, как чёрт от ладана, хотя ничего демонического в их облике не было. Обычные люди: сероглазые, со светло-каштановыми волосами, крупными носами и упрямыми подбородками.
- Отпусти, - уже без пафоса и даже как-то жалобно повторила «хозяйка быстрой воды». – Мы вас больше не тронем.
- Клянись! – Насупил широкие брови Пожиратель огня.
- К-клянусь водой в реке, что ни я, ни мои девочки зла вам не причиним, - заикаясь, но искренне проговорила русалка. – Приходите завтра, ставьте сети, будет вам рыба. Только в омут больше не лезьте – не надо вам туда.
- Хорошо, - кивнул Сергей и перевёл взгляд на друга, до сих пор удерживавшего Мельку. – Отпусти.
Тот нехотя разжал руки. Все мужчины в немом оцепенении смотрели, как младшая русалка со слезами на глазах бросается в ноги старшей, как та залепляет ей звонкую оплеуху, а потом прижимает к пышной груди (Брр!), подзывает вторую и гордо удаляется в сторону омута.
- М-да, забористый был коньячок. - Почесал в затылке Крикун. – Всё, что осталось – сжечь!
- Да ладно тебе, - хмыкнул Куб, - прикольные были галлюцинации.
- Сам ты галлюцинация. - Сплюнул Игнат. – Всё сжигаем, даже рюкзак!
- Зачем его-то? Хорошая ведь вещь, раритет, - попытался возразить Володя.
- Ага, что ж ты к тому раритету, - кивок головой в сторону торжественного ухода русалок, - не пошёл тогда?
- Меня Наташка убьёт, - вздохнул преподаватель рукопашного боя и стрелкового оружия.
- Вот и нечего тут, - уже спокойнее подытожил начальник лагеря и принялся собирать обратно в рюкзак остатки еды и пустую бутылку.
Наутро никто толком не помнил, что произошло ночью. Собравшись перед подъёмом на нижней беседке, где обнаружили остатки сожженной добычи Сергея и Владимира, они лишь недоумённо вздыхали о собственном расточительстве.
- Не знаю, как вы, а я только помню, что хлеб нарезали и братину наливали, всё остальное – как отрезало, - поделился воспоминаниями Куб.
- А я помню, какая вкусная была килька, - мечтательно вздохнул Леопольд.
О наставлениях товарища поцеловать, наконец, понравившуюся девушку, он умолчал. Да и некогда было этим заниматься: он то занятиях, то едет в город за какой-нибудь надобностью, и это ещё неплохо – раньше приходилось по два раза в день кататься за водой в соседнюю деревню, а на новом месте скважину пробурили. Вода оказалась отличной, более того, соответствовала санитарным нормам, так что в этом году на одну заботу было меньше. Людмила тоже пахала, как бессмертный пони, варя на сто пятьдесят человек вкуснейшую еду, несмотря на то, что готовилось всё на костре и в большинстве своём из консервов.
- У меня единственная мысль осталась после вчерашнего: надо срочно ставить сети, - поделился сокровенным Володя.
- Да-да, я тоже это помню! – поддержал друга Сергей. – Почему-то уверен, что будет много рыбы.
- У меня, кстати, третьего занятия нет – можно до сончаса начать, - воодушевился Буза.
- К сожалению, придётся тебе одному – у меня инструменты у третьего куреня, - огорчился Пожиратель огня.