Страница 5 из 13
Решено было раненых к обороне привлечь, а заодно и мертвых для пущей убедительности. А что? – Гунн-Терр повысил голос. – Воин-то и после смерти воином остается. Раненым дали жерди, от которых к взведенным арбалетам веревки шли, а мертвецов меж камней усадили. Шлемы надели да щитами наполовину прикрыли. Снизу поди разбери, что к чему. Много чего еще Гор за эту ночь придумал и успел сделать. Говорю же вам, смышленый парень был.
Гунн-Терр глотнул из бурдюка и обвел присутствующих взглядом, словно хотел убедиться, что его слушают. Удовлетворенно кивнув, продолжил:
– Пылевики не дождались, пока совсем рассветет: так им невтерпеж было укрепление взять. Полезли всей толпой, как назойливые мелкие насекомые. Лезут, оскальзываются, вниз по камням скатываются: бойцы наши только-только все подступы смолой хорошенько пролили. Жалеть не стали - почти все запасы из печей плавильных на подножье вылили. Да, немало пылевиков на камнях поломалось. Другие перепачкались, как твари болотные, но карабкаться не перестали. Видать, пообещали им командиры хорошую награду. Когда же на расстояние полета стрелы приблизились, Гор приказал бочки со смолой запалить и скинуть их на головы пылевикам. Хорошо горело! – Гунн-Терр смахнул вдруг выступившие на лбу крупные капли пота. – Рассказывали, от жара трещало так, что эхо до следующего вечера не утихало, – он махнул рукой. – В общем, как огненным языком всех слизнуло, до самого подножия.
Но и это детей кобыльих не остановило. Переждали, пока огонь затухнет, и снова пошли по тропинкам карабкаться. Но, право дело, уже не так бойко, как поначалу. А когда болты железные с разных сторон запели, то передние и вовсе залегли. Сработала задумка Гора: пылевикам, видать, казалось, что по ним добрая сотня арбалетчиков прицельно бьет. Да к тому же и гарнизонные стрел не жалели.
Однако с подножия все больше и больше степняков поднималось. Передние ряды замерли, схоронившись от града стрел, кто где мог. А вновь прибывающим мест укромных уже и не хватать стало. Под каждый маломальский валун по дюжине кобыльих детей забилось, не меньше. Тут теперь либо вверх по открытому со всех сторон перевалу, либо вниз, так сказать, с позором отползать, – Гунн-Терр прокашлялся, затем продолжил: – Как говорится, чаши весов аккурат посередине замерли. Куда спустя мгновение качнется, и Ушедшим невдомек было.
Ну, тут Гор, лихая его голова, как был с одним мечом, так и перемахнул плетенку да вниз на степняков кинулся. В гарнизоне все аж рты пооткрывали. А он давай пылевиков из-за валунов выковыривать! Руки-головы в разные стороны полетели, – альвар непроизвольно клацнул мечом о ножны. – Не ожидали кобыльи дети такого. Сгрудились, боясь под стрелы защитников попасть, друг другу мешают. Им бы скопом на него навалиться. А так… – Гунн-Терр только махнул рукой. – Каждый сам за себя старался. Ну, он и крошил их кто где стоял.
Гунн-Терр замолчал, словно задумавшись о чем-то, потом легко поднялся с земли, вытащил наугад из костра увесистое полено и, размахнувшись, с силой бросил его в сторону склона. Головешка, подвывая и разбрасывая снопы искр, скрылась в темноте.
Сит от нетерпения заерзал на месте.
– Ну а дальше-то что?
– Дальше? – Гунн-Терр с удивлением взглянул на него, словно в первый раз увидел мальчишку. – Борры – хорошие воины. Правда, уж больно торговлей увлекаются! Так, глядишь, совсем военное дело забросят, – тут Гунн-Терр запнулся, бросил быстрый взгляд на Сита. – Впрочем, это не твоего ума дело!
Альвар отвернулся и уже буднично, ровным голосом продолжил:
– Защитники воспользовались замешательством степняков, бросились Гору на подмогу. Видно, гордость не позволила дальше в укрытии отсиживаться. Атаковали как в последний раз. Ну да так оно и было – погибать шли. Кобыльи дети дрогнули, не выдержав напора, – повернули назад. Скалы, скажу я вам, это не степь: Один единственный камешек, сорвавшись с вершины, может вызвать такой камнепад, только держись! Так и тут. Один степняк бросил оружие, за ним другой, и тут, глядишь, уже все пылевики бегут-толкаются, стараясь побыстрее на равнине оказаться.
Гунн-Терр сделал паузу, словно желая привлечь к себе еще больше внимания. Но это было излишним: присутствующие с нескрываемым интересом слушали его рассказ. Ник с удивлением открыл для себя другую сторону личности альвара. До сегодняшнего дня тот казался ему бездушной машиной убийства, лишенной каких-либо эмоций. Ан нет, воин оказался хорошим рассказчиком, живо передавая своим простым, где-то даже неказистым языком картину произошедших событий.
– Так защитники и погнали их до самого низа. Не зря говорят – у страха глаза велики. А снизу-то не разобрать как следует, что там между скал происходит. Решили, видать, что подмога к гарнизону по верхам подошла. А значит, и основные силы горожан где-то рядом, – Гунн-Терр вдруг хохотнул ни с того ни с сего. Заметив недоуменные взгляды слушателей, пояснил: – Помните битву в Ущелье мертвецов?
Клео кивнула, остальные недоуменно пожали плечами.
– Ладно, – Гунн-Терр махнул рукой, – в другой раз, может, и расскажу. Тогда тьма пылевиков полегла. Так же вот их с земли и сверху к скалам прижали – ни один живым не ушел! Вот и сейчас, видать, испугались судьбу предшественников повторить. На лошадей повскакивали и к степям понеслись. Только пыль вверх! Ни шатров, ни утварь свою - ничего не взяли, – Гунн-Терр крякнул от удовольствия. – Да что там утварь, ни одного слитка награбленного не прихватили!
– А Гор-то что? – Сит первым озвучил витавший в воздухе вопрос. – Что с Гором-то случилось?
– С Гором? – альвар нахмурился. – Защитники - а тех, что на ногах могли держаться, с дюжину, наверно, осталось - сразу в свою победу не поверили. Так все стремительно произошло. А вот когда пыль за последними степняками осела, о Горе вспомнили. Нашли его едва живого среди камней и трупов. Думали, не жилец, а он вон как – оклемался. Только шрам на все лицо остался. Хорошо, глаз не выбило, – альвар замолчал и пристально посмотрел на Ника. – За подвиг мастерá ему вот этот самый меч и изготовили. Полгода ковали, не меньше. Второго такого нет, Ник.