Страница 3 из 83
- Сон – это не страшно. Дар твой – вот это страшно. Компас про проклятого, оказывается, не все рассказал. Потому как и сам подробности все не знал.
- Чего не знал?
- Плохой это дар. Темный. Много боли приносит своему хозяину.
- А можно от него как-нибудь избавиться?
- Со смертью только, надеюсь…
- Чего?
- Ты сильно, главное, не расстраивайся. Эмоции свои под контролем держи, зла своим не желай.
- Почему?
- Страдать заставишь. Убить пока, правда, никого не убьешь…
- За что это мне, Телескоп?
- Кто знает, за что нам это все дают… Судьба.
- Ты веришь в судьбу?
- Да какая разница во что верить? Что тебе дали – с тем и живи. Пожаловаться все равно не кому. А вот как с этим жить – тебе решать.
- Есть варианты?
- Они всегда есть. Анекдот я знаю такой: даже если вас сожрали, то у вас все равно еще остается два выхода.
- Прямо как будто про Улей.
- Похоже. Но я его еще до Улья узнал. Пойдем, живца тебе надо глотнуть. – Телескоп помог Смертнику подняться, и повел его к бункеру. - Теперь его тебе много понадобится. Принимай каждый день как при тяжелых ранениях.
- Почему?
- Поддерживать тебя будет чтобы не окочурился. Спек регулярно колоть придется. Через день как минимум – Телескоп и Смертник начали вместе спускаться по лестнице. - Я тебе вчера максимум вколол, потому ты сейчас и выглядишь довольно не плохо. Глаза только…
- Что глаза?
- Сам в зеркале увидишь.
- Что с ними?
- Как у зараженного примерно стали, или у кваза…
- Да чтоб тебя!
- Тихо, тихо, тихо – Телескоп успел схватиться за железный поручень лестницы. – Ты поспокойнее, хорошо? Я от вчерашнего твоего выброса только отошел. Желание сбросить зло, конечно, вполне естественное. В Улье его полно. И оно к тебе так и липнет. Но сбрасывать на нормальных людей не рекомендую. На тебя и так уже все косятся.
- Кто косится? – спросил Смертник и огляделся.
Пара военных с автоматами прошли мимо него по коридору не просто очень быстро, а практически пробежав, и при этом прилично округлив глаза. Работники кухни показавшись в конце коридора с большим алюминиевым баком застыли как вкопанные, и так и остались стоять на месте пока Телескоп со Смертником не свернули в свой узенький коридорчик.
- Многие всерьез считают что тебя внешники подослали для теракта – усмехнулся Телескоп. - Чтобы лидеров стаба уничтожить.
- Это же не так.
- Мы вчера с Компасом беседу провели для всех на эту тему, но многие все равно не верят. Так что по аккуратней с эмоциями негативными.
- Хорошо, я понял.
- Мы все равно скоро отсюда уйдем. Так что не заморачивайся отношением местных к себе. Да и худа без добра не бывает.
- Какое тут еще добро?
- Убивать тебя из иммунных никто не захочет. Даже если кто заказать решится – ему тоже прилетит по полной. Так что можно сказать - ты почти бессмертный.
- Ага, кощей.
- Ну вот. Юмор проснулся. Все в порядке значит. Теперь живца и спать – напутствовал Телескоп кислого как неспелая алыча Смертника хлопая рыбьими глазами.
Он закрыл за Смертником дверь и тяжело вздохнул. Настроение у него было не лучше чем у новоявленного проклятого.
Завтрак Смертник проспал, зато проснулся к обеду с гораздо меньшей головной болью. Берет в комнате так и не появился. Он вылез из кровати и пошел в санузел. Там он посмотрел на себя в зеркало, и у него тут же из рук выскользнуло мыло, которое он с огромным удовольствием проклял. От чего мыло почернело. Умываться стало нечем. Смертник от всей души проклял его еще раз. Мыло стало похожим на деготь, но зато самочувствие резко улучшилось. Живец со своей стороны также вселил надежду на лучшее. И в таком вот приподнятом настроении с почищенными зубами и помытой шампунем головой он и вошел в помещение столовой.
Огромный зал был переполнен народом. Складывалось впечатление что еще несколько групп стронгов и рейдеров вернулись домой. Все очень приветливо с ним здоровались когда он протискивался через стоявших у стены. Хотя в глазах у некоторых из них Смертник читал страх и даже злобу.
Зло он теперь начал ощущать особенно остро. Он всегда чувствовал его. Не особо сильно, но все же. Он заранее знал кто из дворовых пацанов его недолюбливает. Кто из учителей в школе смотрит на него не одобрительно, даже если находился к этому учителю спиной. И он точно знал когда дома родители устроят очередной скандал. Зло это им не просто ощущалось. Оно проникало внутрь. И селилось в сердце гадкой ползучей змеей.
Периодически он пытался избавиться от этой мерзкой липкой злости что постепенно накапливалась в сердце. Это происходило неосознанно, и было довольно неприятно для окружающих. Стоило, например, Максима поколотить как обидчику сразу же становилось дурно.
А если «пулемет Максим», как его называли и во дворе и в школе, начинал психовать, то дело принимало совсем скверный оборот. У некоторых ребят начинала носом идти кровь, хотя по носу они еще получить не успели. Некоторые иногда почему то начинали кашлять, или чесаться. А у одного его бывшего друга даже однажды случился заворот кишок. И все мальчики были абсолютно уверены что во всем этом каким то образом виноват Максим. Друзей это ему явно не прибавляло.
Сам Максим не хотел верить в то что с ним что то не так, и искал каких то разумных объяснений странным происшествиям. Со временем он научился вести себя более сдержано, и только изредка срывался на каких-нибудь гопниках или десантниках, мирно купавшихся в фонтанах. Одного из таких купальщиков, разбившему Максиму нос, пришлось потом ребятам в тельняшках вытаскивать из воды, и долго делать ему искусственное дыхание рот в рот. Десантник выжил каким то чудом.