Страница 96 из 110
Резко затормозив перед нужным подъездом, я выскочил из машины. Знакомый черный автомобиль блестел своими боками чуть поодаль, и это дало мне возможность облегченно выдохнуть. Они были здесь. Но в то же время это дало толчок новой порции напряжения – если они были наверху, в их квартире, то неизвестно, что вообще там происходит. А номера квартиры я, увы, не знал. Да и вряд ли консьерж – а он в этом доме определенно был – пропустил бы меня дальше порога.
- Это, - кивнул я напряженному Коту, - Его машина.
Демид кивнул:
- Значит, он здесь. Уверен, что Лена с ним?
- На все сто, - отозвался я, - Других вариантов быть просто не может. Вот только как нам попасть внутрь?
Друг улыбнулся, и в этой гримасе я увидел что-то плотоядное. В тот момент он действительно напоминал кота – шкодливого такого, готового к проказам. Шагнув к дорогому авто, тот заметил как бы между прочим:
- Ты ведь знаешь поговорку «Если гора не идет…». Я придумал свой вариант – если мы не можем подняться к ним – значит, они должны спуститься к нам.
С этими словами Кот взял в руки увесистый булыжник и, замахнувшись, швырнул его ровнехонько в лобовое стекло. Громкий звон возвестил нас и всех соседей о том, что камень достиг своей цели. Как и сигнализация, громким ревом словно разрезавшая воздух вокруг нас. Авто пронзительно верещало, терзая наши барабанные перепонки. Я поморщился от неприятного звука, но Демида, кажется, такие мелочи вообще не волновали. Он стоял с довольным видом и не сводил взгляда с двери подъезда.
Которые распахнулись меньше, чем через минуту. Мое сердце пропустило удар и замерло – первым на крыльцо шагнул Волков. Но не на него у меня была такая реакция – сразу за ним следовала Лена. Лицо её при этом было словно искажено печатью тоски. Она шагала, не поднимая глаз, и не видя меня. Не сдержавшись, я окликнул её:
- Лена!
Мой голос прозвучал чуть грубее, чем я рассчитывал, но главное, что он достиг её ушей. Словно не веря, девушка резко вскинула голову, и её глаза тут же нашли мои. Шок в них сменился робкой надеждой, и почти сразу – страхом.
- Ефим, - одними губами шепнула она, делая, кажется, совершенно неосознанный шаг в мою сторону.
Но её грубо одернули, схватив за локоть. И сделал это не её муж – будь иначе, я бы сразу же сломал ему руку, которой он посмел коснуться её. Нет, сразу за Леной из подъезда вышел еще один человек – женщина, в которой я разглядел знакомые черты лица. Её мать. Замечательно. Не так я представлял нашу первую встречу.
Заметив меня, женщина прищурилась и протянула:
- Ну надо же, кто объявился. А ты быстро сообразил. Похвально.
Волков, с которым до этого лицом к лицу мы ни разу не сталкивались – вечер аукциона я в расчет не брал, ведь мы даже не разговаривали – сразу же понял, кто перед ним. Я это понял по его потемневшему взгляду и поджатым губам.
Но мне было плевать на них обоих. Меня волновала лишь Она. Игнорируя окружающих, я повернулся к Лене и прямо спросил:
- Ты цела?
Девушка кивнула и сделала еще одну попытку шагнуть ко мне, но вновь была остановлена своей матерью. Её муж – как же меня коробило это слово! – наградил Лену неласковым взглядом, и снова повернулся ко мне:
- Так значит, это ты – тот художник, который задурил голову моей жене. Вот мы и встретились.
- Дурил голову ей только ты! – рявкнул я, даже не пытаясь сдерживать эмоции, - А я её люблю!
Волков поморщился, будто я сказал какую-то непристойную глупость и покачал головой. В отличие от меня, он сохранял ледяное спокойствие и не показывал своих истинных эмоций. Бизнесмен, одним словом. Они все были мастерами блефа и самоконтроля.
- Опять это слово. Любовь. Абсолютно бесполезное чувство, которое греет таких неудачников, как ты, зимой. Я же предпочитаю более материальные обогреватели. И жену мою ты не получишь.
- А у неё ты не хочешь спросить, хочет ли она быть с тобой? – послышался голос Демида и друг встал рядом со мной.
Мужчина перевел взгляд на него и, прищурившись, сказал:
- Я тебя помню. Ты танцевал с моей женой на аукционе, - переведя взгляд на машину, он добавил, - И сейчас разбил мою машину. Я закрою на это глаза – в этот раз. Если вы отступите.
Фыркнув, Кот покачал головой:
- Подачки нам не нужны. Ты не ответил. Что твоя жена думает? Хочет быть с тобой?
По взгляду Лены я понял, что – нет, не хочет. Как бы я и раньше это понимал, но её полный откровенной неприязни взор, который она бросила Волкову в спину, еще раз подтвердил очевидную истину. Вот только этому ублюдку явно было плевать на желания жены.
- Женщины – слабые создания, которые руководствуются какими-то эмоциональными порывами. Это нужно пресекать, иначе мир рухнет в бездну.
- Хватит, - вмешалась в разговор мама Лены, - Мне надоели эти бессмысленные разговоры. Лена уезжает сейчас с нами, а вы, - бросила она полный неприязни взгляд в нашу сторону, - Отправляетесь своей дорогой. Живите своей жизнью – танцуйте, рисуйте и чем вы там еще занимаетесь. А про мою дочь забудьте.
- Я согласен, - хмыкнув, кивнул я, скрещивая руки на груди, - Мне тоже надоела эта беседа. Вот только без Лены мы не уедем. Уж простите, но мы к ней привязались.
Демид кивнул, выглядя как никогда мрачным:
- Лена – наш человек. А мы своих не бросаем. И вообще – удерживать человека против своей воли слегка незаконно. И мерзко.
Вот за это я также всегда уважал своего лучшего друга. Он был ловеласом, который менял девушек чаще, чем носки. Но при этом он к каждой относился с уважением, не позволяя ни себе, ни другим оскорблять и унижать их. Как физически, так и морально. Каждая для него была личностью, неважно, простой или сложной. Но вести себя так, будто женщина – вещь или мебель – нет, такого Кот не терпел.