Страница 44 из 110
Когда я замолчал, Елена какое-то время внимательно изучала мое лицо. Я уже начал было паниковать, как она выдохнула, робко улыбаясь:
- Вау. Я так много слов от тебя никогда не слышала.
- Ой, да ну тебя, - хмыкнул я, чуть смущенно, - Ну так что скажешь?
- Я не очень хороший танцор, и давно не задействовала большинство своих мышц, - призналась Волкова, и добавила, - Но я хочу попробовать. Покажешь мне, что нужно делать?
Не сумев побороть себя, я широко улыбнулся:
- Для этого я здесь.
Достав из бокового кармана сумки телефон, я нашел песню, которая казалась мне наиболее подходящей случаю. Включив динамик на максимум, я положил аппарат в сторону и подмигнул Елене:
- Просто присоединись ко мне, когда почувствуешь, что готова.
С этими словами я сделал первый шаг. Я не был силен в нежных и невинных направлениях – чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на Демида. Потом – на меня, и снова на Дэма. Да, на коне был явно не я. Так и тогда – первый шаг в кадку с ярко-желтой краской получился мощным, таким, что брызги ударили в разные стороны, попадая на мою одежду и оседая на пол.
«Я слишком быстро падаю, не успевая к этому подготовиться.
Оступаться в этом мире может быть опасно.
Все кружат надо мной, как стервятники,
Распространяют негатив, поощряют непотизм.*
Все ждут грехопадения.
Все молятся о конце света.
Все надеются, что смогут стать уникальными.
Я был рождён, чтобы бегать, я рождён для этого...»**
Наклонившись. Я щедро зачерпнул рукой голубой колер и, сделав круговое движение, растер краску на футболке. Шаг в сторону, прыжок, падение – коленом прямо в плошку с оранжевой краской. Никаких мыслей в голове, лишь тело двигалось в одном ему понятном ритме, а кожу холодила вязкая цветная жидкость.
«Подгоняй меня, бей меня,
Управляй мной, как скаковой лошадью.
Сожми меня в руках, как вытяжной трос.
Сломай меня и отстрой меня заново.
Я хочу быть твоим упущением,
Словом на твоих губах,
Письмом, которое ты порвёшь.
Разрушь меня и построй заново...»
Краем глаза я видел, что Елена наблюдала за мной, но сделать шаг не решалась. Я же, наоборот, с каждой нотой всё больше входил в раж, словно это действительно помогало освободить всё, что буквально съедало изнутри. На моей одежде уже смешались все цвета, а пол был весь в подтеках и отпечатках моих подошв, но я не смог бы остановиться, даже если бы захотел. Мне важно было показать ей, доказать свою точку зрения, и рассказать всё то, что я так долго не решался произнести вслух.
Подхватив горсть салатовой холи, я в прыжке бросил её вверх над головой. Этим цветом моя жизнь окрасилась совсем недавно – когда я встретил её. Словно в моей душе начала расцветать весна – робко, неуверенно, боясь, что её спугнут или обидят. Совсем как девушка, которая и пробудила это чувство.
«Я всегда боялся быть обычным.
Смотря на самого себя, я понимал, что выглядел жалко,
Постоянно заморачиваясь из-за внешности.
Я хочу стать невидимкой.
Я воспринимаю прожитые годы как мучение,
Каждому нужно испытать подобное.
Мне всегда всего мало, я – блудный сын.
Я был рождён, чтобы бегать, я рождён для этого...»
И когда я уже решил, что затеял всё это зря, я почувствовал. Нежные пальчики дотронулись до моей спины и, проведя чуть вверх, остановились на плечах. Обернувшись, я буквально утонул в светло-серых глазах девушки. Робко улыбнувшись, она провела рукой по моей перепачканной груди и, сделав плавный шаг назад, наступила ногой в желтую краску. Еще одно небольшое па, наклон – и, зачерпнув полные горсти, Лена крутанулась, разбрызгивая вокруг себя колер. Словно капли маленького солнца. Нашего личного.
Шагнув вперед и сократив расстояние между нами до минимума, я осторожно коснулся ее лица, оставляя грязные разводы на такой чистой пока коже. С улыбкой поморщившись, Волкова положила желтые ладони на мои плечи, позволяя вести ее в танце.
«Я лицемерный, самовлюблённый человек...
Я не хочу быть переменчивым или голословным,
Я работаю над тем, чем я смогу гордиться,
Выхожу за рамки, чтобы собрать мир в единое целое и вернуть нам тот образ мышления, что мы утратили.
Я словно апостроф,
Я всего лишь символ, напоминающий вам, что здесь ещё есть на что посмотреть.
Я всего лишь жертва системы, я – это катастрофа,
Но в то же время и шедевр, пусть даже частично повреждённый.
А когда я умру,
По крайней мере, я уйду в мир иной счастливым,
Оставив плод своей души как частицу себя.
Я делаю для этого всё возможное...»
В какой-то момент я наклонился и, зачерпнув еще горсть сыпучей краски, дунул, пуская зеленую пыль в лицо девушке. Вместо того, чтобы возмутиться, Лена только звонко рассмеялась и, схватив обеими руками поддон с розовой краской, вылила ее мне на голову. А после, отшвырнув посудину, продолжила танцевать, параллельно убегая от меня.
«Чего бы это ни стоило,
Ведь я люблю ощущать адреналин в своих венах.
Я делаю всё возможное,
Ведь мне нравится то, что я ощущаю, когда ломаю свои оковы,
Чего бы это ни стоило!