Страница 104 из 147
Так что, положив сумку возле раскидистого вяза, стала, превозмогая холод (ночь хоть и выдалось вновь довольно теплой, уже всё же была не летней!), потихоньку оголяться. Ну, что поделаешь, если ритуал требует минимума одежды?! Иначе вообще ничего не получится, и с плакальщицей я не то, что побеседовать не смогу, а и не увижу даже. Чувствую себя на редкость глупо. Хорошо, хоть в ночной сорочке остаться можно, поэтому и выбрала для этого похода, самую длинную, какая у меня была – до щиколоток приблизительно. Да ещё ткань хоть и белого цвета, но плотная, чтоб всякие зрители, притаившиеся поблизости – лишнего не углядели!
Аккуратно сложив одежду поверх сумки, взяла заранее заготовленный кинжал и гребень эльфийской работы. Гребень был расписан очень искусно: юркими золотыми рыбками, глазки и чешуя которых ко всему прочему ещё и каменьями украшались. В общем, подарок для злопамятной утопленницы, я подбирала старательно, памятуя, что из-за её рыхтовой расчески и началась вся эта история.
Да-да, всё произошло, когда Листику в очередной раз приспичило перепрятать своё золото. Уж не знаю, как он умудрился? Но проходя мимо этих мест и раздумывая, в каких из многочисленных зарослей камыша сделать тайник, случайно наступил на валяющийся в земле, обглоданный рыбий хребет. Вернее, это он так думал, а вот появившаяся из воды голова разъяренной плакальщицы, с ним была в корне не согласна! Обозвав удивленного леприкона непечатными эпитетами, эта вспыльчивая особа выхватила из рук опешившей нечисти его драгоценный горшок. И со словами: "Это тебе за гребешочек мой, подлец зеленый!" утянула его на дно. А туда леприкону ходу не было – не его стихия! Да и вредная баба горшок стережет тщательно… так тщательно, что даже плакать и стенать забывает!
Вот и придется мне теперь эту модницу красивыми аксессуарами соблазнять, глядишь и отдаст горшок по-хорошему. Нет, я, конечно, могу и сразу по-плохому. Так сказать, окончательное упокоение ещё никто не отменял. Только больно мне всё же нырять туда не охота… холодно, темно, ещё и некоторые пощупать не откажутся. Так что самостоятельно поискать тайник мстительницы я всегда успею! Поэтому, взяв кинжал поудобней, стала вычерчивать на песке руны Зорин – для того, чтобы увидеть скрытое. А так же символы смерти, что б это скрытое напакостить мне не смогло. Проще говоря, о защите я позаботилась заранее! А затем, встав в центр исписанного мной пространства, затянула слова-заклинание, активизирующие руны:
Спрятала тени темная ночка…
Нет никого, никого и точка.
Спрятала шорохи, скрипы и шепот.
Но дрожь по рукам, и чудится ропот.
Тебя я услышу, увижу, узнаю…
И приговор по губам прочитаю.
Но не отступить и не убежать,
Тому, кто тень смог распознать…
На завершающей строчке, делаю быстрый укол кинжалом по пальцу и отстраненно наблюдаю, как устремляется алая капелька вниз. А символы моей защиты вспыхивают фиолетовым сиянием. Ну, вот и всё теперь от плакальщицы я защищена надежно! Едва успев успокоено вздохнуть, как по телу прокатывает волна ледяного дыхания потустороннего мира, и в воздухе вдруг отчетливо стали слышаться запахи: тины и разлагающейся рыбы. Фу! Я запах и свежей-то рыбы терпеть не могу, а уж протухшей…
Старательно сдерживая рвотные позывы, зажала рот рукой.
Плакальщица меня напугала. Она не строила мне каких-то страшных рож, не вскрикивала неожиданно, но вот само её явление – какое-то резкое, заставило вздрогнуть. Да и вид, мягко сказать, у дамочки был непрезентабельный, а уж запах! Она сидела практически возле меня, свесив ноги в воду, и очень внимательно разглядывала гостью, в моем лице. Я без стеснения отвечала ей тем же: волосы совершенно седые, сбитым колтуном тянулись к воде, словно никак не могли напиться. А уж копошившиеся в них пиявки и озерные черви оставить равнодушной меня не смогли. Пришлось приложить титанические усилия, чтобы не скривиться в отвращении, посмотрев в молодое и некогда симпатичное лицо, сейчас больше походившее на маску. С большими глазами без бровей и ресниц, по краям которых стекала какая-то бурая жидкость видно заменяя нормальные слёзы.
Появилось стойкое ощущение, что стоит эту маску приоткрыть, и я вновь увижу все тех же червей да пиявок на старательно обглоданных костях черепа.
Плакальщицу мои попытки удержать лицо позабавили, и мне, не переставая "плакать", плотоядно улыбнулись, оповестив:
- Обычно я не питаюсь смертными, предпочитая получать подпитку от тех несчастных, пожелавших здесь утолить жажду или искупаться. Но в качестве деликатеса, да ещё и столь настойчивого…
Дальше она предпочла действовать и, ощерившись совсем уж клыкастым оскалом, на меня – кинулись! Но как набросились, так и отскочили восвояси, надрывно вереща с ужасом глядя на дымящиеся лапы. Ну, просто назвать конечности с такими когтями - руками, у меня язык не поворачивается!