Звездный ветер

Как Айви не отбивалась, Маша почти силой затащила ее в деревянный сруб. И применила свою любимую пытку — «лечебные процедуры» березовым веником. Айви голосила, как сирена, умоляя не хлестать ее изо всех сил, но сестра только приговаривала:

— Терпи! Выгоним из тебя всю инопланетную хворь! Кстати, об инопланетном.

Айви обрадовалась передышке и улеглась на полке под «легкий пар», а Маша, вышла в предбанник и, плотно закрыв за собой дверь, вернулась с маленьким прибором. Объяснила сестре:

— Здесь сейчас высокая влажность. Мы голые. Если и есть жучки, то только в теле и на одежде. Должны они сейчас работать в режиме усиления сигнала, ибо пар, — она провела прибором вдоль их тел. — Нет, ты чистая. Я тоже. Давай запястье.

— Это и есть твой спецзаказ? — ужаснулась Айви.

— Да, дядя Тимур оказывает небольшие услуги проверенным лицам. У него были проблемы с нелицензированными киборгами, я помогла. Теперь он иногда помогает мне. Всякая, даже мелкая, сошка вечно норовит мне впихнуть какую-нибудь дрянь под кожу.

Прибор щелкнул, блокировка разглашения информации по проекту «Подарок» стерлась. У Айви даже слезы из глаз чуть не брызнули — накатили сдерживаемые запретом эмоции.

— Рассказывай, — велела Маша.

Томас

… Тому было хорошо. Очень. На природу он давно не выбирался. А какая природа во втором по величине мегаполисе? Ближе Девоншира и рощицы гуще парка не найдешь. А тут сразу и лес, и воздух, такой тягучий, что пить можно, и водичка. Поплавать Том не решился. (Циклоны вообще плавать-то любят?) Тем более, мужик по имени Тимур привез на электрокаре выпивку и целую кастрюлю закуски, да такой, что Кавендиш чуть не растерял свою циклонную невозмутимость — сидел и тихонько глотал слюну, пока мужик расставлял тарелки в беседке у озера. Когда Тимур уехал, Томас вгрызся в барбекю, чавкая и постанывая. Дамочки явно не на себя одних такую кучу мяса заказали, авось не оставят бедного циклончика разряженным. Хозяйку Тома, старшую Бронски, должны были предупредить, что Кавендиш — модель военная. А где там в полевых условиях на зарядку становиться? Семьдесят процентов пополнения аккумулятора — органическое питание. Еще тридцать — солнечная энергия или специальная розетка.

Томасу плохо становилось каждый раз, когда он сопрягался с источником питания в своей квартире: казалось, по позвоночнику бегут злые красные муравьи, вот-вот до мозга доберутся и сожрут его к черту. Если бы не многолетняя тренировка выдержки и умения абстрагироваться, давно запил бы. Однако выбора другого не было — в спинном и части головного мозга стояла нано-сетка, управляющая многими процессами организма. И Кавендиш постепенно привык. И никогда не говорил про себя богохульного «Лучше бы я тогда сдох». Сдохнуть никогда не поздно, а жизнь, хоть такая, есть жизнь. И неплохая она, его житуха, вон, мясо трескает. Так давно хотелось наесться мяска, но на пенсию по инвалидности свинины-то не накупишься. С другой стороны… Кавендиш поморщился. Задание все еще его тяготило. Он куснул соленый огурец, принялся уважительно разглядывать огрызок. Умеют же люди солить. В супермаркете такое дерьмо — один уксус.

Дверь неказистого бревенчатого домика распахнулась. Из него с визгом и хохотом вылетели… голые девицы, сестры Бронски. Взгляду ошеломленного Кавендиша предстали очень симпатичные, со всякими выпуклостями и впуклостями, обнаженные спины и две пары аппетитных ягодиц. Он подавился огурцом и проводил девушек взглядом. Обе пронеслись по деревянному настилу и прыгнули в озеро.

— Хренеть-борзеть, — пробормотал Кавендиш, глотая огурец. — Да что это я? Да отличная у меня работа!

Маша

… Водичка в озере была холодная. Маша подплыла к настилу, подтянулась и посмотрела в сторону беседки.

— Выходим? — стуча зубами, спросила Айви.

— Там этот твой… рыжий вояка. Что-то я про него забыла совсем. А мы в таком виде…

— Что это с тобой? — удивилась Айви. — Он же киборг.

— Ну да, — пробормотала Маша. — Киборг. Слушай, скажи ему, чтобы отвернулся.

— Зачем? Ну ладно. Томас! Ты не мог бы…

Циклон резко встал и очень быстро пошел к воде.

— Нет, нет! — зачастила Маша, погружаясь в воду по подбородок. — Стой там! Принеси нам халаты из предбанника! И полотенца! И отвернись!

Циклон оставил халаты у лесенки в воду. Девушки быстро оделись, Маша бдительно следила за тем, чтобы киборг не поворачивался, а потом велела ему отойти подальше. Томас перебрался поближе к воде. С упаковкой печенья. Айви проводила коробку взглядом и задумчиво произнесла:

— А кто мне его питание оплачивать будет?

— Требуй у Отдела Ноль субсидирования.

— Да ладно. Это я так, ворчу. Мне за три года такой оклад выдали! Не поверишь!

— С твоими аппетитами недели на три шоппинга?

— На две.

Сестры засмеялись.

— Какой он у тебя послушный, — проворчала Маша. — Бдит, аж уши шевелятся.

— Так он же киберклон. Ты чего такая… подозрительная?

— Да знаешь… наработаешься там со всякими. При Томасе о твоих делах говорим только… иносказательно. И дома будь поосторожнее. Ты же понимаешь, откуда ветер дует?

— Естественно. Я блондинка, но не настолько.

— Да действительно решила искать этого Феба?

— Это моя единственная зацепка.

— Айви, ты сумасшедшая! Забудь о нем! Я сейчас не о Фебе. Это глупо и опасно!

— Я знаю, — сестра тряхнула волосами, вытирая их полотенцем. — А ты бы забыла? Зная, что, возможно, это самое интересное, что может произойти с тобой в жизни? Ты свои поиски бросила?

— Не сравнивай.

— Ты тоже. Для меня это не менее важно. Это три года моей жизни и наконец-то что-то захватывающее! Я готова на риск. А ты?

Маша вспомнила Синклера и кивнула.

… Даже у хрупкой старшей Бронски аппетит на воздухе был отличным, Айви уминала шашлык за обе щеки.

— Не жалеешь, что выбрались сюда? — подразнивала сестру Маша.

— Ни капельки. Томас тоже, кажется, доволен. Маш, ну куда он мне? Наверняка квартирка у меня крошечная и неудобная. Что они мне еще в Л-Полисе выделить могли?

— Завтра посмотришь, — Мария пожала плечами. — Странно это все. Я за тебя волнуюсь. Нужно будет собраться и обсудить ситуацию. И пообщаться нормально. У меня отпуск, первый за четыре года. Летим со мной на Багаму! Заодно маму навестим.

— А что, — Айви задумалась. — Я слышала, что Феб собирался выступать на фестивале майнд-музыки на Корасон-рок. Это ведь по пути. Хотя многие его поклонники сомневаются, что музыкант оправился от депрессии и готов выйти из тени.

— Ты, я вижу, занялась этим всерьез. Айви, а что если вас прослушивали? Ну… — Маша покосилась в сторону киборга, сидевшего почти у самой воды — у обычных циклонов хороший слух, а какой должен быть у военных моделей? — … там, ты поняла. Ваши беседы. С НИМ.

Сестра покачала головой:

— Нет. Там что-то другое. ОН сам говорил мне, что наши разговоры останутся только между нами. Что ОН принял меры.

— Все мужики так обещают. А потом три минуты радости — и девушка в беде… — Маша вздохнула. — Ладно, пора баиньки. Дядя Тимур нам номер приготовил, двухместный. Как хочешь, но я с твоим рыжим в одной комнате спать не буду.

— Я тоже, — передернув плечами, сказала сестра.

7. Хитрость и самообучаемость

Миа

Я работала. Огурчик украшал мой стол, кося под кактус. Вот уже второй день, возвращаясь с работы, я шла до ближайшей станции через парк, а в нем отпускала муарманца погулять. Меня немного пугало то, что на вопрос Клайву, не подхватит ли муарманец какую-нибудь инфекцию, профессор ответил с фанатичным блеском в глазах:

— Это вполне вероятно! Мне это тоже очень, очень интересно. Я вам даже завидую. Вы, студентка Лейнер, в процессе интереснейшего научного эксперимента.

А студентке Лейнер очень не хотелось проводить над Огурчиком интереснейшие научные эксперименты. Я два дня ходила с муарманцем в женский туалет на втором этаже, запиралась в кабинке и поливала Огурчика над унитазом, пытаясь стереть из своей памяти жесткие слова профессора Бронски, ставшие для меня шоком: