Так предначертано

- Слушай, друг, что там у тебя с Олдман?

— В каком плане, Хант?

— Да так, ты пользуешься успехом, я слышал, как девчонки обсуждают тебя в кафетерии.

— Ну-ка, выкладывай!

— Короче, Олдман и Санрайз болтали, что у тебя классная задница.

Хантер истерично смеется и Алан бросает в него диванную подушку.

— Тебя волнуют только девчонки!

— Я и до твоей сестренки доберусь, вот увидишь! Сейчас с нее мало толку, а лет через пять, расцветет и заблагоухает!

— Только попробуй! — Алан прихватывает друга за шею и валит на пол.

Я выбегаю из укрытия и запрыгиваю на парней верхом. Хантер ловко укладывает меня на лопатки и его улыбка меня обезоруживает. Засранец!

— Сколько тебе Вив? Десять?

— Чего? Мне почти одиннадцать! — с обидой заявляю я, и он наклоняется.

— Правда?

— Отвали от нее, Хант! — мгновенно реагирует брат и сталкивает с моего тела, этого идиота. Они берут отцовский виски и сваливают в закат.

Лукас с грохотом приземляется на соседний стул, и я вздрагиваю.

— Где витаешь, племянница?

— Привет! — мило улыбаюсь и подпираю ладонями подбородок. — Ты в своем стиле. Как тебя только Джейн выносит?

— В каком таком стиле? Просто присел и поздоровался.

— Появляешься в самый неожиданный момент.

— А ты, кажется, грустишь, раз пьешь средь бела дня. Где Эван? — дядя вертит головой и вновь глядит на меня.

— Она еще на занятиях. Как раз после нашей встречи, поеду забирать.

— Возьмешь с собой? Сто лет не видел малышку!

— Ты слишком занятой человек, — допиваю вино и продолжаю. — Но сегодня ты мой водитель. Как видишь, за руль мне уже нельзя.

— Расскажешь?

Я невнятно пожимаю плечами и отнекиваюсь.

— Как хочешь. Хотя бы скажи, сама справишься?

— Да, спасибо за заботу. Перекусим?

— Давай, как-никак мы в кафе. Слушай, знаешь, что Эшли вытворяет?

Лукас переключается на свою дочь и в красках описывает ее школьные приключения. Эшли подросток и совершает много необдуманных поступков. Они с Джейн не могут справиться с буйным характером, и я удивляюсь, как им удается сохранять спокойствие. По окончании обеда, дядя отвозит меня в сад за Эван, и дочка напрашивается к нему в гости. Я еще не научилась возражать ей и отпускаю. Благо, мама живет неподалеку и сможет отвезти ее утром в город. Приглашение дяди, также распространяется на меня, но я вежливо отвергаю его и, распрощавшись с малышкой, беру такси до дома.

Сегодня я не настроена на работу. Добивает звонок Нэша, когда я располагаюсь на диване в пустой квартире. Мужчина благодарит за Хантера. Ему по нраву этот рукастый парень, что не гнушается грязной работы. Выслушав порцию приятных слов, понимаю, что должна что-то делать с собой. Мне нужно противоядие. В мыслях молниеносно всплывает имя Джека. Стоит назначить ему свидание или не горячиться? Рука сама выискивает телефон в кармане и строчит сообщение. Картузо моментально пишет ответ, и мы договариваемся на вечер пятницы. Он обещает забронировать столик в одном очень известном ресторане, и я начинаю жалеть, что так поступаю. Теперь придется подбирать наряд и строить из себя ту, кем не являюсь. Но Джек ведь достойный моего внимания парень? Черт, кого я обманываю! Будь ты проклят, Хантер Демси!

Люси без стука врывается в мой кабинет следующим утром и со сбитым дыханием произносит:

— Вивиан, там…Эван…

— Что??? — я подрываюсь с кресла и пытаюсь растрясти девушку. — Говори!

— Звонила учительница из детского сада. Ей стало плохо, они вызвали врача.

Не дослушав помощницу, хватаю сумку и ключи от «Мазды». Люси что-то кричит вслед, но я вбегаю в лифт и судорожно жму кнопку.

Частный детский сад «Бейли», встречает меня испуганными глазами директрисы и миссис Кляйн.

— Простите, мы не знаем, что произошло. Мы пообедали, и она пожаловалась на головную боль и тошноту.

— Где она?

— В комнате отдыха. С ней врач.

Я, не раздумывая, бросаюсь в сторону ряда дверей и вхожу в крайнюю. Малышка с болезненным видом, лежит на диване, а за столом, заполняет бумаги женщина в очках.

— Мама! — радостно выкрикивает Эван, и я быстро иду к ней, чтоб обнять.

— Как ты себя чувствуешь? Что болит?

— Уже все хорошо. Тетя дала мне розовую таблетку.

— Спасибо, что так скоро приехали. — обращаюсь к молчаливой даме.

— Девочка переутомилась. Она посещает какие-то дополнительные занятия?

— Сейчас нет. — с удивлением отвечаю я.

— Прекрасно. Необходим полноценный сон, питание и минимум физических нагрузок. Вы растите дочь самостоятельно?

— Простите, по-моему, это не ваше дело.

— Кхм, — она улыбается и утыкается в свои записи. — Я должна сообщить об этом, в соответствующие органы.

— О чем вы? Хотите сказать, я не справляюсь с родительскими обязанностями?

Женщина отодвигает стул и выпрямляется.

— Мисс Палмер, Эванджелина, уже не в первый раз теряет сознание и жалуется на боли в животе. Мне известно, что вы много времени уделяете своей карьере и…

— Послушайте, вы не имеете право так говорить. Я люблю свою дочь и лучше кого-либо забочусь о ней!

— Не сомневаюсь, но таковы правила. Вас вызовут в службу опеки и проведут беседу, не стоит паниковать заранее. Если, как вы утверждаете, все в порядке, то проблем не будет. Всего доброго вам.

Эван жмется ближе ко мне и начинает плакать.

— Мамочка, меня заберут? Я не хочу!

— Никто тебя у меня не отнимет, даже не думай.

Сердце разрывается от страха и от осознания того, что нас обеих ждет. Я целую ее лоб и поправляю взлохмаченные волосы.

— Вивиан, я была вынуждена позвонить им. Не осуждайте, прошу вас. — Кляйн виновато перебирает пальцы. — Я знаю, что у вас хорошая семья.

— Дебора, перестаньте. Надо, значит надо. Мы справимся, верно, малышка?

Эван лучезарно улыбается, и мы с Деборой переглядываемся, будто подаем друг другу знаки.

— Пойдем, прогуляемся в парке, купим мороженое. Скажи, до свидания, миссис Кляйн.

Дочка подходит и крепко обнимает учительницу. Та поглаживает светлую голову и говорит:

— Завтра увидимся, отдыхай.

В просторном коридоре, фисташкового цвета нас провожают взглядами работники детского сада. Они молчат, но я улавливаю осуждение в их глазах. «Мать-одиночка», «Карьеристка», «Неудачница». Все эти определения, так или иначе, затрагивают до глубины души. До сего момента, я не задумывалась, каково Эван. А что ждет ее в школе? Появление дедушки или дяди на праздниках? А в день отца рассказы о вымышленном герое, которого я придумаю к тому времени? Черт, я обязана облегчить жизнь дочери. Может быть, Джек все-таки не таки безнадежен?

Сытный ужин и болтовня с бабушками по видеосвязи, поднимает нам обеим настроение. Клара, что уже окончательно перебралась в семейный особняк, настоятельно просит пройти обследование. Советует записать Эван на прием в клинику. Мы знаем, о чем идет речь, но малышке не обязательно знать и уж тем более, переживать тот ад заново. Как только Эван укладывается спать, я перезваниваю родным, и мы говорим без секретов.

— Неужели, всё возобновляется? — с грустью в голосе произносит мама.

— Я не переживу, просто не переживу. — провожу рукой по лицу и едва сдерживаю слезы.

— Милая, не вздумай плакать, справились тогда, сможем и сейчас. — вклинивается Клара. — Медицина не стоит на месте. Доктор Питерс, профессионал и чудо-хирург!

— Вы же помните, сколько ночей я провела в больнице?

— Помним, — мама придвигается к бабуле. — И не оставим тебя одну. Так ведь?

— Конечно! Какие могут быть сомнения. Самое лучшее, что мы можем сделать в данной ситуации, не нервничать, сдать анализы и надеется на благоприятный исход. — грамотно раскладывает план Клара.