Страница 19 из 25
Настолько сильным было действие его организованной пропаганды, что он убедил доверчивые неорганизованные массы, что его приверженцы являют собой большинство. В частности, ему удалось убедить политиков, что он контролирует достаточное число голосов, чтобы влиять на исход выборов. В результате этого убеждения, было оно обоснованным или нет, ему удавалось политическими средствами проводить нужные изменения в законы, а то, чего он не мог добиться законным путем, добивались его ночные всадники, Рыцари-террористы Нового Крестового похода, или Ангелы Господни, как их еще называли. И в лучших из нас существует латентная нотка садизма. Преподобный Скаддер высвободил ее.
В период между двадцать пятым и тридцатым годом ни один человек не был в безопасности у себя дома. Ночные всадники могли постучать в дверь и похитить человека, чтобы высечь его и, скорее всего, вымазать дегтем и вывалять в перьях за такие преступления, как непосещение церкви, или неуважительное отношение к движению Новых Крестоносцев, или любое другое воображаемое отклонение от жесткого морального кодекса братьев, пришедшее на ум нетерпимому фанатику-крестоносцу. Дочь могли оторвать от родителей, раздеть донага и клеймить раскаленным железом в наказание за какую-нибудь безобидную фривольность, считавшуюся у братьев смертным грехом. Владелец магазина мог обнаружить, что стекла разбиты, а товар испорчен, если совершил преступление и нанял безбожника. К двадцать восьмому году Скаддер держал долину Миссисипи в ежовых рукавицах и имел сильное влияние во всей стране. Вся жизнь долины была подчинена пуританским законам. Ни один транспорт не ходил в воскресенье. Во множестве городов посещение церкви стало обязательным, и везде посещать церковь было безопаснее, чем не посещать. Женщины носили унылую одежду, полностью скрывавшую их тела. Танцы, любое пение, помимо псалмов, игры и все прочие мирские занятия были запрещены. Высшее образование не поощрялось. Праздность приравнивалась к бродяжничеству и считалась преступлением. Скаддер с нетерпением ожидал введения двух глобальных законов: отмены выдачи кредитных чеков, не обеспеченных работой, и открытого признания истеблишмента церкви.
Но террор порождает террор, да и гонения не остаются без ответа. Либертарианский элемент в населении, обычно неорганизованный, открыто выступать не мог, но не был повержен. Под давлением необходимости эти люди создали собственную организацию, тайную, подпольную. Они выдвинули собственных кандидатов к следующим выборам в конгресс и были готовы победить любой ценой. Более жесткие организовали подпольную террористическую группу, чтобы потчевать Рыцарей их собственным лекарством. Более консервативные обратили свое внимание на приближающиеся выборы и завалили страну памфлетами, утверждавшими, что скаддериты лишь маленькая группа населения, и призывавшими людей голосовать за свои убеждения. День выборов прошел в беспорядках, а подсчет голосов закончился многочисленными стычками между Рыцарями и приведенными в боевую готовность гражданами. Когда дым рассеялся, стало очевидно, что Скаддер проиграл выборы. Он потерпел крах на обоих побережьях и утратил большую часть позиций в крупных городах долины. Даже признай его противники свое поражение в сельскохозяйственных оплотах, он все равно проиграл бы во всех штатах, кроме Теннеcси и Алабамы.
Члены нового конгресса, избранные из списка противников Скаддера, принесли клятву проводить конституционные реформы, чтобы предотвратить потерю личных свобод по любым причинам. Как следствие, было предложено несколько сотен поправок в первые же дни сессии. Парламентские тупики привели к очень умному законодательному маневру. На съезде либертарианцев было принято решение, что небольшой комитет из делегатов партии предложит съезду поправку в виде новой Конституции, которая, будучи принятой и одобренной, заменила бы прежнюю Конституцию полностью. В комитет вошли пятеро мужчин и одна женщина, все без исключения – великие умы. Сайрус Филдинг, Роза Вайнштейн, Джон Делано Рузвельт, Людвиг Диксон, Джозеф Берзовский, Колин Макдональд. Филдинг осуществлял надзор и распределял работу. Жаль, что у нас нет времени подробно обсудить их дискуссии. Они трудились днем и ночью почти четыре месяца. К счастью, у нас есть полная запись всех заседаний, которую ты можешь изучить по своему желанию, и, кроме того, имеется ряд прекрасных резюме этого материала. Они представили свой отчет съезду двадцатого апреля двадцать восьмого года, после чего дебаты продолжались еще три недели. Но члены комитета выполнили свою работу столь качественно и, в частности, столь умело сохранили формулировки исходного документа, что новые поправки были утверждены съездом в неизмененном виде и представлены на голосование в виде единого законопроекта, подписанного каждым участником съезда. Принятие законопроекта, разумеется, было предрешено. Он был одобрен тридцатью семью штатами двенадцатого ноября двадцать восьмого года.
Я не стану вдаваться в детали документа, но некоторые нововведения стоит сегодня упомянуть. Самое важное – новое ограничение на власть правительства. Ни один закон не может считаться конституционным, если лишает хотя бы одного гражданина какой-либо свободы действия, не препятствующей равной свободе действия другого гражданина. Прошу простить, я плохо это сформулировал. Вот формулировка новой Конституции: Каждый гражданин имеет свободу совершать любое действие, не ограничивающее равную свободу другого гражданина. Ни один закон не будет запрещать какое-либо действие, не вредящее физическому или экономическому благополучию другого человека. Никакое действие не будет нарушением закона, если не наносит подобного вреда или не имеет явных последствий, связанных с подобным вредом».
Ты понимаешь важность последнего пункта? До той поры у преступления было две составляющих – акт его совершения и намерение. Теперь, помимо намерения и действия, появилась третья составляющая – вред, который должен быть в каждом случае доказан. Последствия этого изменения сложно переоценить. Оно навсегда утвердило американский индивидуализм, потребовав от государства в каждом случае оправдывать свое вмешательство в дела человека. Более того, правомерность должна основываться на измеримом ущербе или потенциальном ущербе для одного человека или нескольких. Пострадавшей стороной может быть школьница, получившая травму или подвергшаяся опасности из-за беспечного водителя, а может быть каждый гражданин страны – в результате разглашения военных тайн или манипулирования ценами на продукты массового потребления, но не может быть некий бездушный суперчеловек, воплощение государства или его величество закон. Новая Конституция уменьшила государство до его истинных размеров, стала инструментом на службе индивидуума, а не божеством, которому поклоняются и которое прославляют. А самое главное – она положила конец притеснениям меньшинств посредством банальной заплесневелой лжи о том, что «большинство всегда право».
В другом разделе Конституции определяются юридические лица и устанавливается, что у них нет никаких прав, помимо ситуаций, когда они представляют права физических лиц. Юридическим лицам не может быть нанесен ущерб. Действие, совершенное против юридического лица, должно нанести доказуемый ущерб физическому лицу, чтобы считаться преступлением. Эта поправка подрезала крылья корпоративным фондам, грозившим заменить людей из плоти и крови.
Была определена и новая гражданская свобода, право на неприкосновенность частной жизни. Ты поймешь ее лучше, когда изучишь кодекс обычаев. Другие реформы, в большинстве своем очевидные, – прямые выборы президента, новое определение «общего благополучия», упрощающее коррекцию курса в меняющемся мире. Произошли и важные изменения в методах законодательной деятельности. Палата представителей получила право принимать законы в обход вето, наложенного сенатом. Обсуждалась полная отмена сената или, как вариант, его реорганизация с целью пропорционального представления, однако какой-то мутный параграф исходной Конституции не позволял сделать этого без единогласного одобрения всех штатов. Возможно, самое яркое изменение – власть главы правительства инициировать законодательный процесс и настаивать на рассмотрении инициатив. Согласно этому положению президент при помощи своих советников может создавать проекты законов, которые автоматически вступают в силу через девяносто дней, если их не отвергнет конгресс. Разумеется, исчисление этих девяноста дней происходит только в то время, когда конгресс заседает.