Страница 48 из 158
Со стороны школы, всполошив прикорнувших на ветвях деревьев птиц, раздался громкий всплеск. Потом ещё один – уже ближе. И вскоре я разглядел тонкую фигурку, бредущую вдоль берега. Это была девушка, и, судя по строгой форме с серым пиджачком и галстуком – ученица нашей маленькой школы. В ладони она подбрасывала едва различимый с такого расстояния камень. Потом вдруг выгнулась в сторону – и река вновь отозвалась недовольным всплеском. Девушка же просто нагнулась за следующим снарядом и продолжила свой путь. Не знаю, заметила ли она меня, и, если заметила – не испугалась ли?.. Меньше всего мне хотелось показаться сейчас бродягой или незнакомцем со странностями. Впрочем, все беспокойства отпали, стоило только девушке подойти ближе. Я узнал её, а она, судя по тому, что выронила булыжник – узнала меня.
– Мисаки?.. – она, кажется, не верила своим глазам.
Я кивнул и улыбнулся.
Мы не были так уж близко знакомы с этой девушкой, но часто проводили время вместе по разнообразным школьным вопросам. Она была членом исполнительного комитета – и всегда находила для своих одноклассников – и меня в их числе – горы работы. Ханаи Хина, та самая, о которой мы с Ёске вспоминали вчера у моста – по-своему милая и невероятно изящная послушница нашего единственного храма. Своего рода пример для подражания: человек-мотор, в чьих силах было дни напролёт заниматься учёбой, студенческим советом, клубом, храмом – и делать всё это мягко и безупречно. У неё не было ни семьи, ни личной жизни – только заботы об оставленной в наследство святой земле и незаурядное стремление заботиться сразу обо всём и обо всех.
Несмотря на бесконечные нагрузки и заботы, выглядела Ханаи просто замечательно: улыбчивая, с живым ярким лицом, она была похожа скорее на городскую поп-звезду, нежели на деревенскую рабочую пчёлку. Красивые глаза – тёмные с синеватым отливом – смотрели всегда прямо и внимательно, с сокровенным интересом к окружающим. Роскошные и заботливо ухоженные волосы девушка обычно сцепляла в тугой высокий хвост, лишь изредка позволяя себе распустить их или разделить на пару умильных хвостиков поменьше.
Сегодня был именно тот редкий день, когда Хина заплела хвостики по сторонам головы – и потому я не узнал её с первого взгляда ещё издали.
– Ты что здесь делаешь, Шин? – она многозначительно прищурилась. – Решил прогулять занятия, да?
– Нет, не в этом дело! – я почему-то рассмеялся, наигранно и фальшиво. – Просто…
– Ладно, это, на самом деле, не моя забота, – Хина с улыбкой посмотрела на реку.
Почему-то мне стало обидно. Самую малость, но всё же. Девушка могла бы проявить хоть какую-нибудь заинтересованность в моих делах! Впрочем, капризничать на сей счёт… Нет, только этого мне сейчас не хватало!
– А ты? – мне показалось, что девушка вообще не услышала этих моих слов. – Что ты здесь делаешь?..
Выждав несколько секунд, Хина всё же оторвала взгляд от воды и посмотрела на меня с нескрываемым удивлением. Вытянув губы, буркнула:
– Домой иду… Разве не понятно?..
Ну конечно… Старый храм стоял ниже по течению реки, всё в том же приречном лесу.
Я смущённо примолк. Девушка тоже молчала, хотя уходить пока не спешила. Просто стояла и смотрела на реку, на лес, на небо… Наверное, она проходила здесь каждый день, и каждый день видела один и тот же пейзаж. Но он не надоедал ей – я видел: Хина восхищалась им, пусть где-то глубоко внутри, в самом сердце, но всё же восхищалась. Как будто бы видела это место впервые… Удивительная девушка. Удивительная.
Она была ужасающе далека от меня… Или нет, не так – я уступал ей по всем возможным аспектам. С одной стороны, это уязвляло. С другой – изумляло. О ней просто хотелось думать, об этой идеальной девушке. И в какой-то миг, когда я уже перестал верить в реальность происходящего, уйдя в цветастые размышления, с языка вдруг слетел первый пришедший в голову вопрос. Не успев даже осознать это, я вымолвил:
– Скажи… Ты ведь девственница?..
Произнёс – и похолодел. Замер на месте, так и не закрыв рот. Ждал чего угодно – криков, оскорблений, удара портфелем или даже камнем, но… Ничего не происходило. Было тихо, очень, очень тихо. И тогда я решился поднять взгляд.
Девушка смотрела на меня округлившимися от удивления глазами – да, до сих пор не могла прийти в себя – и по щекам её разливался густой румянец смущения. Вскоре алая краска расползлась по всему лицу Хины, похоже, заставляя краснеть даже кончики волос, а мы всё смотрели друг на друга в совершенно абсурдной уже тишине.
У меня свело челюсть. Хотел сказать что-то ещё, извиниться или выдумать что-нибудь – ну хоть что-нибудь! – но в голове остались только скверные мысли. Ничего подходящего. Совершенно.