Страница 107 из 158
Поддавшись мгновенному порыву, я освободил ладонь из пальчиков Макото и тихо прокрался из комнаты. Прошёл по древнему храму, собирая вокруг себя скрипы и шорохи, кажется, существующие тут сами по себе, без чьего-либо вмешательства.
И, совсем как в далёком детстве, внутри меня ожил глубокий страх перед темнотой и её таинственным содержимым. С каждым шагом вглубь главной залы я всё явственнее ощущал крохотные коготки паники – зверька, способного прогрызть любую защиту, стоит только дать ему хоть малейший шанс… И, чем дальше уходил я от уютной, наполненной людьми комнаты – тем агрессивней становился этот маленький страх. В какой-то момент мне даже захотелось развернуться на месте и бегом ворваться в тускло освещённое помещение, что излучало понятное и родное человеческое тепло, к Макото, ко всем остальным… Даже к омерзительному Изоно – лишь бы поскорее убраться из этого царства черноты и неприятных, давящих звуков.
Резко остановившись на месте, я уже перенёс вес тела на левую ногу, чтобы позволить себе наигранно неторопливый разворот, как вдруг из темноты передо мной раздался негромкий, но чем-то неудержимо знакомый щелчок. Потом ещё один… И ещё… А потом в ночи вдруг вспыхнул крохотный огонёк, тонкий и тусклый, но всё же достаточно сильный, чтобы наравне сражаться с первородным мраком обратной стороны дня. Погаснув так же быстро, как и появившись, огонёк оставил после себя крохотную красную точку, слабый отсвет, отзвук, последнее напоминание на конце недлинной бумажной палочки.
Сигарета. Кто-то чиркнул зажигалкой и прикурил от слабого огня…
В тот же миг, подтверждая мои подозрения, краснеющая точка поползла в сторону, потом качнулась по дуге вниз, а из пустоты раздался звук неровного выдоха.
Хитоми?..
Позабыв о страхе, я зашагал вперёд и вышел на улицу, остановившись в паре метров от курящего. Или курящей.
Прокравшись из самой густой тени, в голову вдруг полезли непрошеные мысли о мальчишке с огромным самурайским мечом у бедра, который решил выкурить сигаретку перед убийством группки слабоумных учеников местной школы, по глупости решивших переночевать под сводами этого проклятого места.
С трудом подавив вцепившуюся в тело дрожь, я сам не заметил, как разразился целой канонадой шипящих вздохов сквозь клацающие зубы.
Сигарета зависла в воздухе где-то между землёй и небом… Небом, в котором горела иссиня-белая далёкая луна.
Стоп… Но если луна в безоблачную ночь стояла так высоко, то откуда, чёрт возьми, вокруг собралось столько холодной черноты?! Где же тот мертвенный свет, который позволяет чётко разобрать очертания предметов даже в полумр…
– Шин? – поинтересовалась Хитоми голосом, в котором было слишком много «какого чёрта?..» для одного крохотного слова.
– Прости, что пошёл следом, – я быстро поклонился темноте. – Просто мне показалось, что с тобой что-то не так…
– Да, со мной что-то не так, – огрызнулась Хитоми, делая очередную глубокую затяжку. – Со мной, знаешь ли, много чего не так! Почти всё! А ещё этот глупый поход – я совсем не так себе представляла ночные посиделки!
Несвоевременно опомнившись, я тупо поинтересовался:
– А ты куришь?..
Следующий выдох девушки окатил меня тошнотворной вонью табачного дыма.
– Нет, – Хитоми зло хмыкнула. – Мне просто нравится держать во рту эту палочку с тлеющим огоньком на конце. Это вселяет в меня уверенность. И подчёркивает тайные желания, как любят говорить сексуально озабоченные психоаналитики…
Хитоми была необычно словоохотлива – однако эта разговорчивость для меня ассоциировалась с тесными кандалами, которые бескомпромиссно защёлкнулись на моей лодыжке. Девушке не хватало общения, и сейчас она собиралась выговориться даже такому никчёмному собеседнику, как я.
– Знаешь, как это сложно?! – чуть ли не выкрикнула Хитоми, и я почувствовал на лице лёгкие колыхания воздуха от её порывистых передвижений. Светло-синее кимоно несколько раз соткалось из тьмы, только чтобы вновь пропасть без следа. – Знаешь, как сложно жить по всем этим правилам, законам, обрядам!? Следовать каждому бредовому слову… Заставлять себя быть лучшей… И всё – только потому, что в нашей семье я единственный перспективный ребёнок. У меня отняли будущее. Надежды, планы – всё пошло прахом! Когда старая карга умрёт – я займу её место, чтобы выйти замуж за какого-нибудь безмозглого крестьянина из другого Дома и…
Гневно выдохнув, девушка издала глубокий стон и зажгла очередную сигарету.
Я не решался встрять. Любая неосторожная фраза могла сделать положение ещё хуже, а этого я, признаться, совсем не хотел. Вряд ли Хитоми сейчас могла воспринимать мои слова адекватно.