Выхода нет

– Пойдемте, – сказал Дэш, схватив девочек за руки. – Нам нужно еще обойти этот огромный дом, чтобы добраться до дороги. И я не думаю, что эта тварь так быстро сдастся.

– Мы тоже, – ответила Поппи, и голос невольно задрожал.

Глава 2

ОНИ ШЛИ БЫСТРО, почти бежали. Им нужно скорее как можно дальше уйти с того места, где Азуми споткнулась. Если монстр услышал ее крик, то точно знает, где они сейчас – это все равно что отметить булавкой место на карте. Они шли цепочкой, держась как можно ближе, не выпуская друг друга из виду. Дэш размышлял, не глупо ли с их стороны думать, что здесь вообще можно спрятаться. Если все поместье – это мыслящее коварное существо, то почему бы ему в точности не знать, где они находятся? Возможно, дом по-прежнему играет с ними, дразнит призрачной надеждой – Беги! Уходи! Спасайся! – чтобы продолжать питаться их страхом. Разве не это ему нужно?

Серебристая трава впереди потускнела. Дэш посмотрел наверх и увидел, что на небо наползают тяжелые тучи и закрывают звездный свет. Теперь им придется свернуть к лесу, если они не хотят потеряться в сгущающемся мраке. Но с другой стороны, чем ближе деревья, тем ближе теневое существо, а заодно Особые и Дилан.

Спеша вперед по темнеющему полю, Дэш с содроганием подумал о маске клоуна, которую теперь носит его брат. Теплый пластик двигался, словно это часть его лица, словно Дилан теперь принадлежит дому.

Но не только по этой причине он решил бросить брата здесь.

Дом контролирует Дилана, как растение, обвившееся вокруг молодого побега. Но Дилан не похож на злобных призраков сирот, которые когда-то здесь жили. Дэш в этом уверен. Поппи догадалась, как можно освободить других обитателей дома. Когда они отдали Рэндольфу губную гармошку, а Эсме – блокнот, они вновь обрели себя и исчезли, выскользнув из когтей дома. Даже изможденный старый призрак Сайруса обрел свободу, когда Поппи вернула ему дневник.

Но Поппи понятия не имела, как помочь Дилану. Сайрус не забирал у него ничего такого, что Дэш мог бы вернуть. Так что же тогда нужно Дилану для освобождения?

Дэш постарался выбросить эти мысли из головы. Дилан уже мертв. И каким бы жестоким ни казалось его решение, Дэш знал, что должен бросить брата и уйти от Ларкспура так далеко, как только возможно.

Азуми схватила Дэша за плечо, ее взгляд был устремлен куда-то вдаль.

– Почему мы остановились? – спросила Поппи. – Что-то не так?

– Ребята, вы это видите? – Азуми кивнула в темноту. – Или это дом снова играет с моим воображением?

– Видим что? – спросил Дэш. Но тут же заметил смутные очертания каких-то хижин или палаток, раскинувшихся на лугу в сотне футов от них. Теперь, когда тучи заволокли небо, разглядеть получше стало невозможно. – Ух ты. Что это такое?

– Смотрите! – прошептала Поппи, когда они подошли ближе, указав на возвышавшийся над остальными силуэт. – Это не… чертово колесо?

– Это цирк-шапито, – ответила Азуми. – В мой город такой приезжает каждую осень, как раз перед началом школы. Мне кажется, я вижу карусель.

– И комната смеха, – продолжала Поппи, и ее голос при этих словах дрогнул. – Я однажды была в такой, в городе, с девочками из моего приюта. Они пытались напугать меня в зеркальном лабиринте, но моя Девочка… Конни… она показала мне, где спрятаться от них.

– А теперь Ларкспур снова пытается напугать нас, – подвел итоги Дэш. – Давайте обойдем этот цирк.

– Тогда мы либо подойдем слишком близко к дому, либо углубимся в лес, – сказала Азуми. – Мне не нравится ни один вариант.

– А разве не будет безопаснее просто пройти через цирк? – спросила Поппи. – Кажется, там никого нет.

– Ты серьезно веришь тому, что тебе кажется? – спросил Дэш.

Поппи обхватила себя руками:

– Но что тогда? Вернуться обратно, той же дорогой, которой пришли? Пойти к другой стороне дома? А как насчет… того существа? Чудовища?

Из леса за их спинами донесся хруст ломающихся ветвей и шорох сминаемых кустов. Затем послышалось низкое рычание. Трое ребят схватились за руки и придвинулись друг к другу.

– Другого пути нет, – вся дрожа, сказала Азуми и оглянулась на смутные очертания передвижного цирка. – Нам придется пройти через него.

Дэш вздохнул:

– Но мы знаем, что это ловушка.

– Дом уже много раз заманивал нас в ловушки, и мы справились! – сказала Поппи, ее голос звучал куда увереннее, чем Дэш себя чувствовал.

Перед его глазами встала картинка, как Маркус напевает мелодию дяди, храбро тесня чудовище к краю леса.

– Не все, – прошептал он.

Но Поппи стиснула ладони Дэша и Азуми и направилась вперед, увлекая за собой остальных.

Глава 3

ПРОНЗИТЕЛЬНЫЙ КРИК НАРУШИЛ ТИШИНУ.

Все трое остановились, широко раскрыв глаза от страха.

Но затем крик перешел в смех. Он доносился откуда-то спереди, и казалось, будто дети играют в мрачном цирке. Облака на небе сгустились, от чего луг потемнел еще сильнее.

Когда они приблизились к строениям кубической формы, смех и крики детей резко оборвались, теперь был слышен только шепот ветра в траве. От внезапно воцарившейся тишины Поппи пробрала дрожь, она на миг замерла, но тут же расправила плечи и пошла вперед. Сейчас она хотя бы могла разглядеть, что их окружает. Палатки и павильоны из полосатого брезента были по большей части маленькие, с покатыми крышами. Взглянув на них, Поппи подумала о тюремных камерах и клетках в зоопарке. Всматриваясь в тени, она осторожно прокралась к первой палатке. Вход был не завешен, и внутри виднелся деревянный стол и побитый жизнью стул. Билетный шатер.

– Это напоминает мне кое о чем, что я видела в классной комнате в Ларкспуре, – сказала Поппи. – Кто-то из первых сирот нарисовал передвижной цирк, с чертовым колесом, лошадками и воздушными шариками.

– То есть, возможно, все это просто воспоминание, – предположила Азуми. – Как бы… возвращенное к жизни.

– Воспоминание дома? – уточнил Дэш.

– Или кого-то из сирот. Возможно, Сайрус однажды пригласил сюда для них цирк – до того, как углубился в свои эксперименты.

– И он просто остался здесь гнить?

– Ну, нет, – пожала плечами Азуми. – Но мы знаем, что Ларкспур сгорел, и все же… он стоит. – Она указала на холм, где возвышался особняк – мрачный и грозный. – Если дом смог отстроить сам себя, то, наверное, он может воссоздать то, что здесь когда-то находилось.

– Если вы обе так хотите пройти через этот цирк, – сказал Дэш, выступив вперед, – то можно хотя бы сделать это быстро?

– Это было бы идеально, Дэш, – согласилась Поппи, следуя за ним след в след. Ей вдруг стало неловко. Раньше он никогда так категорично с ней не разговаривал. – К тому же не все призраки, которых мы встречали, оказались злыми. Что, если первые сироты прямо сейчас пытаются нам помочь? Дать нам подсказку или предмет, который поможет нам найти дорогу домой?

– Но мы и так знаем, как вернуться домой, – возразил Дэш. – Мы выходим на подъездную дорогу. Находим ворота. И мы свободны!

– Я абсолютно согласна с Дэшем, – поддакнула Азуми. – Мне кажется, этот цирк здесь для того, чтобы нам помешать.

Теперь Азуми тоже против Поппи?

– Так и есть, – кивнул Дэш. – Пока мы ходим по этому цирку, у того, кто нас преследует – теневой твари, Особых или кого бы то ни было еще, – есть время нас поймать.

Поппи крепко сжала губы и вонзила ногти в ладони.

Азуми вдруг вытянула руку и застыла на месте:

– Стойте, что это?

Палатки впереди как будто стали выше, полоски на брезенте вытянулись и сузились, точно щели между гигантских зубов.

– Что ты видишь? – спросила Поппи.

Она волновалась за Азуми. Та все время что-то бормотала себе под нос и дергалась – точно так же, как Маркус, когда слышал музыку дяди. Когда лгал им.

Можно ли ей доверять?

Но Поппи знала, что это такое, когда все тебя считают сумасшедшим, когда тебе никто не верит. В Четвертой Надежде другие дети смеялись над ней из-за того, что она верила в таинственную девочку, всегда появлявшуюся в зеркалах. Только сегодня утром, в Ларкспуре, она узнала, что эта девочка на самом деле ее родственница. Консолида Колдуэлл. Она пыталась предупредить Поппи насчет Ларкспура, но Поппи не понимала ее до тех пор, пока не стало слишком поздно и она не оказалась у дома в плену.