Страница 29 из 49
То ли мне просто не везет, то ли я подсознательно впутываюсь в неприятности, одно можно сказать точно — я попала. Нет, не так. ПОПАЛА. Причем довольно серьезно. Ладно, в том, что я едва ли не впервые в жизни поссорилась с ребятами, да, виновата. В том, что полезла куда не стоило из-за своего любопытства — тоже. Но все же, жизнь моя, родная и уже не очень любимая, ты что, издеваешься?
Вообще время в лагере проходило довольно мирно. С каждым днем у меня получалось все лучше и дольше летать. Уставала, правда, сильно. Но это было только поначалу. Алекс посоветовал больше кушать, тогда энергии я смогу больше расходовать. Сай показывал, как летать, какие движения выполнять на земле, чтобы укрепить и развить крылья.
Но летать я очень любила. Закари сказал однажды про меня — «рождена, чтобы парить в небесах». Не думаю, что действительно все настолько пафосно, но полет стал чем-то вроде наркотика. Эйфория первых секунд сменялась легким наслаждением. Очень сложно объяснить, что чувствуешь, когда летишь. Перышки едва слышно шевелятся, воздух заполняет легкие до отказа, но хочется еще и еще. Иррациональное желание раствориться, в окружающей синеве сменяется на сладкую истому, только когда опускаешься на землю.
Мечта сбылась. Теперь уже окончательно. То, к чему всю жизнь тянулась душа теперь передо мной. Моя мечта — это я сама. Вот только все чаще посещают мгновения неуверенности. Что если все это сон? Манящий неприкрытым наслаждением, желанный. Но где-то в самом уголке разума сознание шепчет: время утекает, скоро предстоит проснуться.
А сегодня утром, взглянув на покрытые разводами рассветных красок небеса, я вдруг осознала, что вру себе. Я говорю себе, что счастлива, что я могу выдумать различные розыгрыши и проказы для друзей, что я беззаботна и наслаждаюсь жизнью. А на самом деле оказывается, что вот уже довольно долго не хочется никого разыгрывать. Беззаботность и шалости ушли куда-то в детство. А счастье от исполнившейся мечты горчит болью потерь.
Неужели взрослеют именно так? И, почему-то кажется, что глубоко внутри, там где таятся самые темные и сокровенные страхи, живет что-то, что позволяет хладнокровно мыслить, что оттесняет эмоции на задний план. А еще я боюсь. Боюсь, что однажды проснусь и не узнаю себя в зеркале. Что стану другой. Так желанна маска детства и тем сильнее точит душу мысль о том, что однажды придется сбросить ее. И ведь никому не скажешь о своих страхах. Ох, что-то потянуло меня на философские размышления. Будто старушка какая! Даже полет не принес привычного облегчения.
Однако, не стоило забывать о проницательности друзей. Рози хоть и блондинка, но точно не интеллектуально. Я видела, как девушка пытается намеками, ненавязчиво спросить что-то. Я делала вид, что все в порядке. В конце концов, подруга попросила ребят о помощи.
— Магнолия, — меня обступил дружеский консилиум. — Может, ты все-таки честно нам все ответишь?
— Да что вам отвечать то? — раздраженно бросила я. — Я понять не могу, что вы все от меня хотите узнать?
— Нолли, с тобой же что-то происходит, — взмолилась блондинка. — Я же вижу, как тебя что-то тревожит, расскажи нам, мы поможем.
И тут в мозгах что-то переклинило. Не знаю, может быть виноват переходный возраст, гормоны, но из глубины души поднялось то самое нечто, что крылось там и захолонуло разум. Словно со стороны, я слышала, как кричу на друзей, а на душе было больно. А другая я выплескивала на друзей все, что накопилось плохого: застарелые обиды, что хранила, как оказалось, на задворках памяти. Там было и чрезмерная опека Рози, хотя такое редко случалось, и черствость Сая, и бездействие Закари. «Злопамятная я, однако» — мелькнула мысль.
А потом просто раскрыла крылья и, выпрыгнула в окно, взлетев прямо с земли. Мышцы тут же рвануло болью. Сай предупреждал, что вначале взлетать следует только с обрыва, так безопаснее для крыльев. С земли было гораздо сложнее и опаснее. Он должен был научить меня этому скоро. «Не научит» — мысли уже не так застилало туманом, как прежде. — «Я слишком много сегодня наговорила, зло, несправедливо обвинив их в лучшем, что они мне давали». Глаза застилала пелена, то ли слез, то ли гнева на саму себя. Было так жарко. Жар подымался в груди, и только через несколько минут, я поняла, что это горят мои легкие. Я задыхалась. Что может быть хуже панической атаки в воздухе? Перед глазами мелькнул водопад.
«Вода!»
И в крутом пике я влетаю, — или падаю? — под ледяные струи, обрушившиеся с высоты. И только, когда намокшие крылья вкупе с душевной и физической усталостью тянут меня под воду, запоздало приходят мысли о всей глупости данного поступка. Да, я могу достаточно долго не дышать под водой. Но только не тогда, когда в разгаре приступ паники, один из симптомов которого — судорожное дыхание. Додумать, что делать я не успеваю. Гул в голове нарастает, сменяясь резкой вспышкой темноты.
Сай и компания. Горы. Загородный дом
Сай замечал, что в последнее время, Магнолия становится все задумчивей, а ее улыбка — более искусственной. С одной стороны она прилежно училась всему, что он ей показывал. Энтузиазму ее не было предела. Но вот с другой…
Интуиция вопила все громче, словно надоедливая сирена, а видимых причин не было. Пока однажды, Роза не пришла к ним в комнаты и не попросила помощи.
— Я волнуюсь за нее, — вздохнула девушка. — Иногда мне кажется, что ее беспокоит. Вот только она не говорит мне ни слова. Я слишком долго ее знаю, а потому боюсь даже представить, сколько скелетов храниться в ее душе. Но она же никогда не попросит помощи.
— Да, я помню. — вздохнул Алекс. — Ты говорила уже об этом.
— Увы! — горько усмехнулась Роуз. — Гордость ли это, или упрямство. А может и что другое. Но факт есть факт. Скажи, Сай, — обернулась она к молодому человеку. — Она хоть раз пожаловалась, всерьез, пока ты тренировал ее?