Страница 17 из 119
— Благодарю, — с трудом поднявшись со скамьи, отвешиваю легкий поклон. — Не знаю, как вас звать-величать.
— Настасья я, милок, но можешь бабушкой называть — все так кличут. А ты…
— Э́риз, бабушка, так меня здесь зовут.
— Вот и познакомились, вот и хорошо, — старушка присаживается напротив меня на скамью и благообразно складывает морщинистые руки перед собой на столешнице. — Не поможешь ли еще бабушке в одном дельце?
В голове зазвучал голос другой старушки, напевающей известную песенку — «Кто людям помогает — лишь тратит время зря», но отмахнувшись от него, спрашиваю, что за нужда приключилась у бабушки. Ожидал я всякого — вскапывания огорода, сбора каких-нибудь ингредиентов, да, в конце концов, доставке пирожков любимой внучке, что похитил злобный дракон и запер в темной сырой пещере, но никак не того, что нужно забрать новые лапти у мастера Одисия в ближайшей деревушке!
— А где это деревня находится? Сам я человек не местный…
— Все просто, Э́риз, — начала улыбаться во все зубы, на удивление белые и крепкие для такого возраста, старушка. — На восходе она, день да ночь идти, но это мне, старая я уже, не так бегают ноги, не такая уже резвая. Вот помню раньше…
Пошли воспоминания, как вода была мокрее, трава зеленее, пригожие парни табунами за ней бегали, а коса у нее была чернее ночи и в руку кузнеца толщиной. Киваю, соглашаюсь и внимательно слушаю приукрашенные, конечно, воспоминания, но она коренная жительница этого мира, должна много про него знать!
Пополняю свою копилку знаний о местной географии. Много дней пути на закат, через непролазные чащи и болота, возле гор, находятся остатки богатого города и там живут дикари. Если на развилке старой дороги повернуть налево, то попадешь в замок барона. Сейчас там новый, сын старого, вот его папашка бегал за Настасьей, обещал ей звезду с неба достать, с золота потчевать, в дорогие ткани одевать и на руках носить, да не успел все это выполнить — поперхнулся вином и умер.
Деревенек вокруг много, да все они небольшие — полей нет, хорошо, если для огородика земельку от деревьев удается расчистить, большая река часто тоже не безопасна. Вот только лес с его дарами от голодной смерти и спасает, но подать барону все равно плати, хотя, ни помощи, ни защиты от него с дружиной нет.
Временами можно встретит ватаги лихих людей, сами они себя «авантюристами» и «ловцами удачи» кличут — все по развалинам и пещерам всяким лазят, вещи старых времен ищут на продажу. В неудачные для себя времена не брезгуют и грабежом — как путников, так и деревенек. Да гибнут часто, эти шальные парни: кто от рук дикарей, кто от клыков с когтями, и не только них, чудовищ. На этом моменте нескончаемого монолога старушки меня передернуло, и я сильно побледнел — просто вспомнил плакальщицу. Видно представлял собой еще то зрелище, даже Настасья начала причитать, что запугала парня, плохо ему стало. Сорвавшись с лавки, принялась копаться в сундуках. Недолгие поиски завершились успехом. Старушка, накапав из множества скляночек в кружку, разбавила водой и заставила меня выпить до дна, не смотря на все мои возражения с отнекиваниями. Сразу стало легче, сердце перестало стараться пробить ребра и выскочить наружу, да и настроение улучшилось.
Всякой гадости в лесах хватает, что природа с источниками магии постарались, что прежние хозяева этих земель. Знали они много, умели еще больше — вот и натворили всякого, в меру своих извращенных фантазий. Те же гоблины, вроде когда-то давно были бессловесными и покорными рабами: жрут все подряд, размножаются не по дням, а чуть ли не по часам. Раньше их использовали, где только можно — те ж дороги строили они, глупые, но многочисленные, а сейчас зеленомордые стали настоящей силой! Умнее и хитрее стали, колдунишки свои у них появились, отвратительных тварей приручают.
Про прежних хозяевах этих земель ничего вразумительного не сообщила — были они, началась страшная война, кого и с кем непонятно, но они исчезли и да, это были люди, сильные маги, живущие много лет. Выходит это мир рукотворного постапокалипсиса, только не ядерного или вирусного, а просто магического? Повторюсь, но все страньше и страньше.
Про мир за пределами этого лесного края Настасья тоже ничего не рассказала — сама ничего не знала. Вот если с этой точки зрения посмотреть, то все же игра выходит, с пусть и вроде большой, но ограниченной территорией.
— Ой, заболтала я тебя совсем. Соскучилась я по живому общению, — повинилась старушка, прижимая ладони к груди. — А то ведь больше кто приходит то по делам, дюже срочным, да таким, что все нужно бросить и бежать, даже бывает и не поздороваются!
— Ничего, бабушка, я вас прекрасно понимаю, мне вот тоже не с кем поговорить — все встреченные сразу же с криками стараются убить: кто по велению злокозненной натуры своей, а кто ради лишнего золота, что отсыплют за мою отделенную от тела голову.
— Так ты спрячь свою железку приметную и рудой не колдуй — большинство и не узнает, кто ты есть на самом деле, слепые же они.
Сам про это думал, но как в случае чего защищаться? Мой мир давно пережил эту эпоху железных ковыряльников и кольчужных трусов! С магией, пусть и не сильно обширной в плане заклинаний, еще как-то справлюсь почти с любым противником, хочется на это надеяться, а вот одним мечом… Если только быстро бежать, стараясь вымотать покусившегося на мою жизнь, а потом безжалостно заколоть его, уставшего и обессилевшего.
Попробовал узнать, что старушка имеет в виду, говоря про «слепых», да не вышло — она ловко меняла тему и уходила от прямого вразумительного ответа. Плюнув на это, попросил показать направление в сторону деревни, откуда нужно забрать ее новые лапти. Это она сделала с удовольствием, только что платочком в след не замахала и узелок с пирожками на дорожку не вручила! Вот насчет последнего жаль, что-то захотелось сдобы, с яблоками, так перед глазами и возникли румяные пироги, рот сам начал наполняться слюной. Сильна у меня фантазия, так может и это все, мир с магией и прочим, я просто так хорошо нафантазировал, что даже сам начал в него верить?