Страница 89 из 90
Сжав в руках розу, её шипы впились в кожу на ладонях, от чего выступили капельки крови.
Десять лет.
Для человека один десяток прожитых год, так много. За это время меняется многое. Появляются первые морщинки или седая прядь в волосах, дети растут и становятся почти взрослыми. Мир меняется.
Только не для меня.
Я всё также молода внешне, красива и здорова. Для вампира десять лет, это ничто, так пустяк.
Наклонившись, я положила цветок на край могильной плиты. Подняв взгляд, я прочла надпись: Джонни Макинтош. В последний раз на могиле Джонни, я побывала сразу после того, как спустя три дня прошло от казни. Я злилась на себя, что не смогла спасти его и слишком поздно остановила Сашу.
Та казнь, в которой место меня решил понести наказание Эмброуз, заставила посмотреть на всё другими глазами. Смерть Эмброуза не была напрасной.
Как только прах вампира был развеян, Дрейвен официально приступил к своим обязанностям как глава клана. Я стала, как и было велено, помощницей Дрейвена. Поначалу я не понимала, что должна делать и ещё к этому не отошла от произошедшего, просто терялась. Дрейвен терпеливо помогал и подсказывал, и через время, моя жизнь вошла в привычное русло. Я начала вспоминать всё-то чему меня учил Эмброуз и стало легче.
Но, прошлое не так легко стереть из памяти. Иногда оно будет напоминать о себе, как это произошло когда у нашего особняка, появилась Ширли. Вся грязная и голодная, она походила больше на животное чем на вампира. Я её пожалела и, не раздумывая, лишила головы. И на этом всё.
Больше всего проблем подкидывал Пабло. Как оказалось, что только тот, кто обратил, имеет право вживлять защиту в тело новообращенного. Поначалу он даже слушать не хотел об этом, ибо не признавал, а быть может, не до конца верил в существование магии. А когда решился, тут струсила я, так как была большая вероятность того, что тело могло не принять защиту ведь, я и сама только недавно стала вампиром. На мое решение ушло три года и только затем, я решилась. Мне просто надоело, что как только начинался рассвет, Пабло приходилось отсиживаться в особняке. Когда у нас было много дел, а для него сотни поручений. Теперь Пабло мой верный пёс, охрана и защита.
Я обернулась и посмотрела на мужчину. Он стоял возле машины и, скрестив руки на груди, оглядывался вокруг. Я не могла и шагу ступить без его вмешательства, а это раздражало. Благо, что его останавливал Дрейвен и указывал на место, где он должен быть. Для всех не было секретом, что Пабло испытывал ко мне чувства. Я не давала ему повода, да и он прекрасно знал и видел, что мой выбор пал на Дрейвена.
Волосы Дрейвена отросли как он и говорил. Шрамы и раны зажили. Я когда-то поинтересовалась у него, что было там внизу, на что он ответил: «Там был ад». Мне хватило этого ответа. Пусть это останется тайной, как и то, что Эмброуз изначально задумал умереть.
Каркнул ворон.
Я, подняв голову, посмотрела на черную птицу предвестника смерти. Он сидел на наклонившемся кресте и смотрел своими глазами бусинами. Оскалившись ему, я показала острые зубы. Каркнув он, сорвавшись, поднялся в воздух. Я вытянула руку вперед. Он с креста перелетел и, впившись ногтями в кожу, сел мне на руку. Я, коснувшись кончиками пальцев иссиня-черного оперения, прошептала:
– Тень.
Ворон захлопав крыльями, повернул голову и внимательно посмотрел мне в глаза.
– Тень, – повторила я это имя и ворон каркнул.
– Ты ему понравилась, – сделал замечание Дрейвен попытавшись коснуться птицы, но ворон нахохлившись недовольно, хотел клюнуть.
Меня позабавила эта ситуация.
– Вот только ты ему не понравился, – сказала я, глянув на Дрейвена.
Он часто сопровождал меня вот в таких поездках. Дрейвен даже полетел со мной за океан, чтобы я смогла сходить на могилы родителей и попросить у них прощения. Мне стала легче. Я встретилась с Софи. Как встретилась? Она прогуливалась со своим мужем и ребенком, я не спеша шла позади них. Софи не сразу узнала, только когда я сняла солнцезащитные очки и глянула не неё. Она испугалась. Крис тоже узнал и инстинктивно прижал к себе жену и ребенка, чтобы защитить. Я, тогда улыбнувшись им, не решилась подойти ближе и только помахала рукой. Я пошла прочь, чувствуя на себе взгляд трёх пар глаз. Когда я шла, ко мне присоединился Дрейвен и, обняв, пошёл рядом. Только он один видел катящиеся кровавые слёзы по моим щекам.
– Возьмешь с собой? – спросил он, глядя на птицу на моей руке.
– Не знаю, – ответила я. – Он же не ручной. Пусть летит, куда хочет, он свободен. Но, а если захочет, прилетит снова.
Тряхнув рукой, я согнала птицу. Недовольно каркнув, ворон, взлетел и немного покружив над нами, улетел прочь.
Повернувшись к Дрейвену, я подошла к нему вплотную, позволив обнять себя. Я понемногу привыкла к его прикосновениям и поцелуям. Улыбаясь, я, облизав верхнюю губу, спросила:
– Ты уже завтракал?
– Нет.
– Правда? Я бы сейчас не отказалась от большой порции крови, – произнесла я, убирая невидимую нитку на его черном пальто.
Взяв мою руку в свою, Дрейвен нежно коснулся губами моего лба.
– А после «большой порции крови» ты должна закончить одно дело. Ты разве забыла?
Я зарычала. Никогда не любила в Дрейвене ту черту характера, что всё начатое нужно обязательно закончить, пусть даже и кровь из носа, но доделать работу. Надув губки, я простонала:
– Потом. У меня ещё столько столетий впереди, когда-то доделаю. Сегодня, я хочу побыть с тобой.
Я подмигнула ему, дав лёгкий намек, и Дрейвен понял меня.
Прижав к себе сильнее, он впился губами в мои губы. Я ответила на страстный поцелуй, чувствуя на нас недовольный взгляд Пабло.