Крылатая. Страшась полета

— Да, — едва слышно отозвалась я. — Эта жуть все еще перед глазами стоит.

— Смерть процесс малоприятный, но неизбежный, — задумчиво проговорил ворон.

— Если естественная, то это не так жутко, — я снова сглотнула подступивший к горлу комок. — А это так неожиданно...

— Смерть всегда неожиданна. В этом и вся суть. Даже обреченный на смерть не знает, когда состоится встреча. А внезапность... повод подумать о прожитых днях и попытаться изменить ход своей жизни, пока есть время. Это единственная сила, от которой нельзя сбежать.

— У вас вышло, — вздохнула я.

— Нет, — качнул головой ворон. — Я обманул ее, выиграл время и подобие жизни. Но, увы, это тело все равно не бессмертно.

— Еще раз переродитесь, — усмехнулась я.

— Не думаю. Эта жизнь у меня вызывает куда меньше сожалений, чем прежняя.

Я осторожно выловила размякший листик мяты из чая, и, жуя холодящую язык зелень, глянула на ворона. Птица задумчиво глядела в стену.

— Мастер, — тихонько позвала я ворона.

—  Хм? — Каратай перевел на меня взгляд блестящих, как бусинки, глаз.

— Я вас никогда не спрашивала. А как вы...

— Умер? — уточнил ворон.

— Да.

— На полку за книгой по классификации умертвий полез и меня шкафом придавило, — ровным и бесстрастным голосом отозвался ворон.

Я удивленно глянула на птицу. Все-таки смерть под шкафом распространена не только у алхимиков, но и у некромантов. Хотя... Какая смерть?

— Вас шкафом раздавило? — удивилась я.

— Нет, — мотнул головой Каратай. — Просто выбраться из-под него не смог. Ребро легкое пробило. Я же не целитель. Каникулы были, меня в академии не ждали, а больше никто меня не навещал. В общем, помучился, помучился и издох.

— Сколько помучились? — осипшим голосом уточнила я.

— Неделю или меньше. Пока силы не иссякли.

— А магия? Вы же маг!

— Ну, маг... Был.

— И почему тогда вы не послали сигнал о помощи? — теперь я пристально глядела на ворона. Страшная догадка назрела в уме, но в вопрос все не оформлялась. — Мастер?

— Сил не было.

— Сил или желания?

— Вот чего ты умная такая, Даня? — ехидно осведомился ворон. — Помер я. Старый был. Маразм, наверное, начался. Вот я и решил, что хватит землю топтать и портить всем жизнь. Лег и помер.

— Через неделю?

— Хорошо, лег и ждал, когда помру. И дождался же! — все тем же тоном сварливого старикашки продолжила птица.

— Но зачем, мастер? — мне услышанное казалось дикостью.

— Что "зачем"? — фыркнул ворон, расправляя крылья. — Сидя умирать не удобно.

— Зачем вообще такое делать?

— Устал. Знаешь, умирать оказалось не страшно, — Каратай все так же отрешенно глядел в пустоту. — Страшно знать, что никому ты в этом мире не нужен, никто не придет, никто не обеспокоится. Ни одна живая душа даже не всплакнет по мне.

— Это печально.

— Это закономерно. Скотом я был. Надменным, едким и злобным скотом.

На языке вертелось замечание, что и теперь мастер далеко не святой, но я благоразумно промолчала.

— Тогда уход из жизни казался самым лучшим выходом.

— А теперь?

— А теперь, — все так же с издевкой отозвался ворон, — у меня есть рассеянный Болот и три боровика-недотепы. И лавка, которую без меня ждет разорение. И ты — горе ходячее, на чью рыжую голову беды как из рога изобилия сыплются. Как вас оставить?

— Никак.

— Я когда из небытия вынырнул и увидел тех обормотов, что меня вызвали, сразу понял, что без меня в академии дела не будет. А еще подумал, что, может, это шанс. Начну жизнь сначала, попробую исправить промахи. И вышло ведь! Семьей я обзавелся.

— Да. Оплакать теперь вас будет кому, — с улыбкой подтвердила я.

— Не спеши. Я только жить начал, — хохотнула птица.

— Угу. Найдете себе степенную ворону. Гнездо совьете, яиц нанесете.

— И будем гадить всем дружным семейством прохожим на голову, — весело подытожил Каратай.

— А почему вы не женились еще в той жизни ? — задала я закономерный, на мой взгляд, вопрос.

— Почему? Сам бы знать хотел. Дурак был.

— Это из-за Рассветы, да? — уточнила я.

— Отчасти. А потом понял, что сам виноват. Она любила меня, вот только я был слишком занят собой и своей карьерой. И, выбирая между аспирантурой и свадьбой, выбрал первое. Оставил девку на целый год. Почти не писал, на письма отвечал редко, приезжал и того реже. Чего я ждал?

— И она выбрала другого.

— Да. Закономерный исход. Вместо холодного и вечно занятого кавалера образовался другой — внимательный, заботливый, настойчивый. Когда я приехал в город — моя Рассвета была уже не одна. Тогда я был в бешенстве, обзывал ее, орал, скандалил... Самому гадко.

— А потом не женились почему?

— Сначала мне никто не был нужен, потом я никому... Я Расю забыть не мог.

— Отсюда ваша нелюбовь к драконьей расе?

— Нет. Я принял выбор Рассветы. Перебесился, переболел, но принял. А дальше было то, за что я возненавидел этого гада в отдельности и весь его род скопом. Страдала моя Рассвета.

— Отчего?

— Гулял. У них вообще верности в крови нет, — проскрипел ворон. — Рася, дура, польстилась на сладкие речи и смазливую рожу, а получила... Бросил он ее, нагулялся и бросил. А Рассвета с горя утопилась.