Страница 113 из 121
— Все, — сообщил Сева. — Отныне я твой верный раб, а по совместительству и штатный алхимик.
— Спасибо, Сева, — вздохнула я, снова усаживаясь на свой стул.
— Спасибо на хлеб не намажешь, — подмигнул мне лукавый алхимик.
— Ты на "намажешь" сначала заработай, — отозвался следящий за соблюдением всех формальностей Каратай.
— Я тебе повидлом хлеб намажу, — улыбнулась я другу.
— Вот сразу видно, кто здесь заботится о кадрах, — радостно возвестил Сева.
— Ты еще подпись не поставил, "кадр", — напомнил наш пернатый вредина.
Лист размашисто нарисовал на листке свою фирменную закорючку. Я в благодарность протянула другу бутерброд с повидлом.
— Добро пожаловать в штат, — отозвался подобревший ворон.
С сегодняшнего дня пост фармацевта в нашей лавке был передан Северину Листу. Простите, мастеру Северину Листу. Ведь получение мной в наследство лавки мастера Болота еще не давало права на изготовление снадобий и продажу медикаментов. Для продолжения работы нам был необходим дипломированный специалист. И он у нас теперь был. И пускай в дипломной работе у Листика речь шла о взрывчатых веществах и их применении, значение имело наличие лицензии на ведение практики. Так что перед законом мы были чисты. Осталось мне оформить на Каратая доверенность на ведение дел, так как, не получив диплом, а с ним и лицензию, я вести дела в лавке не имела права. Но это в будущем, а пока мы хотя бы решили вопрос с ведущим алхимиком.
— Как ты вообще? — отложив перо, поинтересовался у меня Лист.
— Сносно. Дел много, страдать некогда, — пожала я плечами, складывая бумаги в папку.
Еще заверим их у нотариуса, и можно будет собираться в столицу.
— Спишь нормально? — Сева, видимо, всерьез обеспокоился моим здоровьем.
— Сева, я уже взрослая девочка. Я справлюсь, — успокоила я друга.
— Только ревет каждую ночь, как белуга, — встрял, как всегда не к месту, Каратай. — И кошмары ее изводят.
— Мастер, а вы Ольху на кухне проведать не желаете?
— Нет. Колбаса тут, — пояснил ворон и стащил с тарелки кусочек колбасы, поданной для бутербродов.
Мстительно отодвинула блюдо от ворона и переместила поближе к Севе. Каратай хмыкнул и перебежал следом за блюдом. Тренькнул колокольчик внизу. Послышался перестук каблучков по ступеням и в кабинет, где мы заключали "сделку века", ворвалась Уля. В руках у подруги был огромный пакет с фирменным клеймом господина Римке. По комнате поплыл аромат сдобы, бутерброды были забыты, желудочный сок стал вырабатываться в тройной дозе.
— А вот и я, — сообщила очевидный факт Уля. — И Данкины любимые булочки с корицей.
Пакет шлепнулся на стол, колбаса была убрана с глаз долой.
— И еще вот, — Улька порылась в сумке и вручила мне связку лент и яркие бусы. — Для поднятия настроения.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я подругу.
Вот такие мелочи Улька таскала мне со дня похорон мастера Болота. То кружева, то сережки, то шпильку для волос. Копеечные безделушки, но для меня они были дороже золотых, ведь так подруга проявляла заботу обо мне и желание приободрить. Я почти никогда не оставалась одна, то Лист приносил книги и мы готовились к поездке в столицу, то Улька, как сорока на хвосте, приносила собранные сплетни. От умиления я едва сдержала слезы. Как хорошо, когда есть близкие рядом. С ними даже беда не кажется такой уж черной и беспросветной. Из раздумий выдернул свист чайника, возвестивший о закипании в нем воды.
— Да тут еще и конфеты! — засунув наглый клюв в пакет, возвестил Каратай.
— А это младший Римке положил. Бесплатно, — раскладывая булочки на блюдо, просветила Уля. — Тут каждый норовит тебе передачку сунуть, стоит заикнуться, куда я иду.
Чай был разлит, булочки поделены между всеми собравшимися, конфеты были отданы нам с Улькой на растерзание. Жизнь потихонечку налаживалась. Каратай, осознав, что запасы колбасы и сыра исчерпались, потерял интерес к общению с молодым поколением и ушел добывать хлеб насущный среди запасов Ольхи.
— А что тут вчера за скандал был? — облизывая выпачканные в сахарной пудре пальцы, уточнил Лист.
— Когда? — решила я прикинуться дурой.
— Брось, Даня, — хихикнула Уля. — Как ты визжала, а потом из дома выскочил злющий Дорхе, видел весь квартал.
Ой. Я бы даже сказала, ай-яй-яй. Я же думала, он морок наложил или гасящее шум заклинание. А он, сволочь, только запер. Вот я опозорилась!
— Ничего, через пару дней устанут кости мыть и забудут, — "успокоил" меня Лист.
Я, потеряв аппетит, отложила конфету назад на тарелку. Естественно, Ульку совесть, как и Каратая, не донимает, и подруга стянула оставленную без присмотра сладость.
— Давай, излагай, — заложив сцепленные руки за голову, потребовал Лист.
— Сволочь он, — буркнула я.
— Это я и без тебя знаю, — согласился Листик. — Чего он от тебя хотел?
— Чтобы я дома сидела и не лезла в расследование смерти мастера, — пояснила я.
Лист недовольно скривился, поправил очки и с явным трудом добавил:
— Я в этом согласен с Дорхе, — и помолчав, словно сам себе выдал: — Сам в шоке, что такое сказал.
— А чем ты помочь хотела? — отозвалась Уля, уловившая суть беседы.
Я вкратце пересказала друзьям все, что мы с драконом узнали за период нашего коротенького расследования. Не забыла рассказать о плане, который так взбесил дракона, о том, что мне поведали духи-хранители.