Страница 19 из 27
Глава 13. Вече.
В помещении царил полумрак. Плотные шторы, надежно закрывали окна. Из сотен свечей, украшавших огромные люстры, догорало от силы по десятку на каждой. Самого хозяина не было. Но за столом сидели норманны, подкрепляясь с утра кусками жирной солонины, копченой рыбой, квашеной капустой, солеными грибами и крепким, дрожащим на тарелках, холодцом. Запивали они пищу чем-то хмельным, содержащимся в глиняных крынках.
Утолив голод, он вышел на крыльцо.
Закончив ознакомительную экскурсию, Павел вернулся на крыльцо. Там он поймал пробегающего мимо холопа.
- Боярин,- поклонился в пояс знатному гостю слуга,- почитай еще с первыми петухами в город отправился. Велел гостей пока не тревожить. А вот, ежели вы к полудню не проснетесь, то повелел и разбудить, да идти на центральную площадь. Сказывал, что Вече будет там собираться…
- Спешит Твердислав,- ухмыльнулся Павел, возвращаясь в горницу,- то и понятно. Не ровен час князь вернется.
Павел устроился в сторонке, размышляя о предстоящем деле.
Опоясавшись мечом и нахлобучив на голову шапку, Павел вышел на крыльцо. Следом выбежала Мэгрит. Появились и их спутники.
- Народное Вече,- ответил Павел.
Холопы уже подвели коней. Павел вскочил в седло, махнув рукой.
Они поскакали по переполненным народом улицам. Встревоженные люди спешили к Софийской площади. Там, звонарь, худощавый монах в длинной рясе, не переставая ни на одно мгновение, раскачивал веревкой, язычок вечевого колокола, подвешенного на перекладине, между двух, почерневших от времени, столбов, под покатой крышей. Рядом на высоком помосте, с непокрытой головой, стоял боярин Твердислав. Легкий ветерок, трепал его прореженные сединой волосы.
Твердислав подошел к краю помоста, оглядев переполненную горожанами площадь. Немного подождав, он вскинул вверх руку, с зажатой в ней шапкой. Вечевой колокол стих. Фигура боярина была хорошо видна всем собравшимся.
- Дело у меня, Колояр,- к люду новгородскому,- ответил Твердислав.
- Не напирай!- выпятил на него грудь Твердислав,- я закона не нарушаю! Право на то дано «Правдой новгородской»!
- Это еще мы поглядим, кому отвечать придется,- пробурчал боярин. Он вышел вперед, остановившись у самого края помоста. Поклонился народу на три стороны.
- Помните ли вы братья и сестры,- хорошо поставленным голосом заговорил Твердислав. Речь его была твердой и внятной,- старшего сына князя владимирского?
- А помните ли вы судьбу его горькую?!
Твердислав смерил посадника презрительным взглядом и вновь повернулся к народу.
- Брешешь, собака!- в ярости закричал Колояр, замахнувшись на Твердислава тяжелым посохом. Однако боярин перехватил шест, твердо взглянув в глаза посадника.
- Что?!- задохнулся в злобе посадник,- ты обвиняешь меня в смерти Федора?! Да я! Да я!- он закружил на месте, потом указал на Твердислава посохом,- взять его!
- Что вы смотрите!- закричал упирающийся Твердислав,- за правду руки крутят!
- Бог свидетель!- перекрестился боярин,- нет в моих словах не капли лжи! Разве дело за правду на плаху тащить?!
Ратники в нерешительности остановились, вопросительно взглянув на Колояра. Тот только покачал головой. Против толпы не попрешь. Разорвут и не посмотрят на чин или сан.
- Вот я и говорю, что со смертью Федора не все понятно…
- А ведомо, сие, мне от него самого!- Боярин указал в сторону возвышающегося над толпой, верхом на белом коне, Павла. Взоры людей обратились на него. Сквозь расступающуюся перед ним толпу, Смирнов подъехал к помосту. Люди тут же сомкнулись за его спиной. Павел взошел на майдан. Встав перед Твердиславом, он снял шапку, сжав ее в кулаке, поклонился на три стороны.
- Не бывать тому!- взревела толпа,- не видать Киеву земли новгородской. Если нужно будет все, за нее животы свои положим!
- Братья новгородцы,- продолжал провоцировать толпу Павел,- где это видано, чтобы вы платили дань чужакам? Разве хотите вы добровольно влезть в ярмо?!
- А не киевский ли князь забрал рати новгородские, чтобы оградиться от набегов степняков?!- встрял в разговор Твердислав,- не отправь мы ему на помощь сынов наших, мы бы сами отбились бы! И помощи не потребовалось бы!
Колояр, не зная, что предпринять, в растерянности глядел на вмиг потерявших рассудок людей. Он вконец потерял всякую власть над толпой.
Толпа смолкла. Все устремили взгляды то на Павла, то на молодого мужчину, богатырского телосложения с русыми вьющимися волосами и аккуратно подстриженной бородой. За его спиной маячил худенький, невзрачного вида, мужичок, подававший Павлу какие-то знаки. Смирнов пригляделся. Одного из своих шпионов он узнал сразу. Тот махал одной рукой, сжатый в кулак, будто стуча молотом по наковальне.
Несмотря на свою молодость, он, один из немногих разгадал секрет булата. За его мечами приезжали купцы, даже из Бухары и Самарканда. Слава о нем гремела по всей Руси. И от внимания шпионов не ускользнуло, что кузнец был ярым сторонником князя и всегда выступал на его стороне. Потому о нем постарались собрать как можно больше информации.
- А ну и стал!- вскинулся кузнец,- и что в том?!
В толпе раздались редкие смешки. Затем людское море взорвалось неудержимым хохотом.
- Ну!- закричал Твердислав,- какие вам еще надобны доказательства?! Я сам свидетель! Он и сына моего помнит! И многих в лицо знает! И рассказать может о каждом, то, что с ними было. Такого, если сам не увидишь, и не разузнаешь!- он схватил Павла за руку, вскинув ее вверх,- княжич это, Федор! Говори свою волю люд новгородский! Люб вам княжич?!
Твердислав подал знак. И вновь над площадью разнесся Вечевого колокола, оглашая волю народа.
- Белогор,- обратился Колояр к одному из дружинников,- срочно скачи к князю. Грамоту ему передашь, да расскажешь, все что видел. Пусть скорее возвращается вместе с ратью. А то, чую, что и поздно будет…