Страница 7 из 15
«…В конце войны Лемэй приказал сбросить зажигательные бомбы на 63 японских города. В результате погибли 2,5 миллиона гражданских лиц. По мнению Ле Мэя, единственное отличие атомных бомб от зажигательных было в «оптимизации» самого процесса. (см. [24], c. 257).
2,5 млн человек – это почти в тысячу раз больше, чем погибло американцев при налёте японской авиации на военную базу Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 или погибло от крушения башен-близнецов 11.09.2001 г. – катастрофы, которые в США считают наиболее значимыми в своей истории.
Кертис Лемей, прозванный своими авиаторами «Железной задницей» применял сокрушительную тактику авиаударов, когда бомбардировщики шли развёрнутым строем и колоннами один за другим, одновременно высыпая бомбы «в один заход», невзирая на огонь системы ПВО. Точность ударов повышалась из-за уменьшения высоты полёта, а мощь ударов – за счёт повышения бомбовой нагрузки снятием с самолётов пулемётов и стрелков. Бомбардировка зажигательными бомбами производилась после и совместно с бомбардировки фугасными бомбами для разрушения улиц городов и системы водоснабжения, чтобы блокировать действия пожарников. В случае, если удавалось вызвать сплошной огненный смерч, как при бомбёжке Гамбурга, Дрездена или Токио, – пожарники и их техника в нём погибали. При этом на улицах городов плавился асфальт, люди на улицах горели факелами, реки вскипали, а люди в бомбоубежищах высыхали до пепла. И кварталы европейских городов, и огромные массивы домишек трущоб из дерева, картона и тростника горели, как порох вместе с обитателями – рабочей беднотой Японии, вместе с женщинами, детьми и стариками! Такие «ломовые» бомбёжки отличались и массовыми жертвами на земле, и рекордными потерями самолётов, – при бомбардировке в Германии городов Швайнфурт и Регенсбург Лемей потерял 24 бомбардировщика из 146 (16,4 %), а при третьем налёте на Токио 26.05.1945 – потерял 26 самолётов. Американские военные оправдывали уничтожение мирных жителей тем, что в Японии военное производство боеприпасов частично велось «на дому» с привлечением труда детей, хотя такое убогое и нищее производство в Японии прекратили в конце 1944 года. А «внутренне» оправдывали такие действия тем, что в небольшие объекты – завод, ж/д станцию или порт с большой высоты до 10 км и на большой скорости попасть было очень трудно, а вот в огромные по площади жилые кварталы крупного города – очень просто.
«Крест смерти»: бомбардировщик В-29 над жилыми кварталами города
Кертис Лемей (Curtis LeMay), 15.11.1906 – 01.10.1990
Вдумайтесь в эти цифры! 63 города и 2,5 млн. их жителей сожжены бомбами с напалмом, фосфором и магнием! И что же, США позже не могли сжечь ядерными бомбами десятки городов СССР? Думаю, подобные «способности к оптимизации» бомбардировок более разрушительными средствами за собой осознавали не только американские политики и военные, но и их «визави» в СССР. Угроза была более чем реальной со стороны страны, которая использовала стратегическую авиацию, как оружие массового поражения. Никаких «моральных порогов» для применение ядерного и «обычного» оружия для уничтожения миллионов мирных людей у военных и политиков США не было (см. [44], с. 210). Ясно, что бомбардировка Дрездена незадолго до его освобождения советскими войсками были актом устрашения, – демонстрации силы не в отношении Германии (она-то и так была запугана до массового психоза), – это была демонстрация силы для «союзника», – для СССР. Чтобы показать, какой мощью обладают западные союзники в части уничтожения городов своей бомбардировочной авиацией. А бомбардировка заводов Шкода в Пльзене (Чехословакия) проводилась с целью ухудшения экономических условий в зоне советской временной оккупации, чтобы внушить, какие тяготы несёт эта оккупация местному населению. И чтобы эти заводы не увеличили военный потенциал СССР. Вот так США и Великобритания использовали массовые бомбардировки с гибелью мирного населения для «ведения политики другими средствами».
«…Атомная бомба не открыла новой эры в выборе целей или стратегии ведения войны. Уничтожение городского гражданского населения с помощью огня уже было американским способом ведения воздушной войны, как, впрочем, и британским, начиная с конца 1940 года…» (Д. Эллсберг, см. [44], с. 353, – в этой книге Эллсберг приводит цифру не 63, а 67 сожжённых огнём японских городов).
Я не для «политизации или идеологизации вопроса» это пишу, – я просто объясняю реальную ситуацию и тех, и настоящих лет и те «методы войны», которые, – увы, – массово применяются до сих пор, и конца таким «методам» массового сожжения людей пока не видно. А «политика» и «идеология» – это общественные проявления, которые зависят от многих «составляющих», но главные их истоки – это сама «история конкретного народа и государства», на базе которой они рождаются. В том числе и история этой «политики» и конкретной «идеологии». Я пишу об «истории» и о том, как и на каком основании возникали политические, идеологические и военные решения. А методически можно говорить о чрезмерной «политизации и идеологизации» вопросов, фактов и информации только в одном случае: если вначале доказана лживость и лицемерие (т. е. «двойне стандарты») при подаче конкретной информации и выводов на её основе. А в противном случае такие «доводы» – это как раз и есть «политическое и идеологическое клеймо», которое ставят с целью лживой и необоснованной дискредитации оппонента, его информации и выводов. Часто «ярлыки» и «клейма» ставят на неудобные достоверные факты, чтобы их опорочить из-за слепой веры во что-то «другое». Ставят, когда нет никаких аргументов, кроме лжи и демагогии. На фоне миллионов убитых мирных людей все «оправдания» этого убийства «военной необходимостью» являются наглой ложью военных и политиков. «Генералы» так действуют в условиях безответственности и безнаказанности за преступления. Тот же Лемей утверждал, что в случае поражения США в войне его бы судили, как военного преступника. Т. е. он понимал, что действовал вопреки международному праву, по нормам которого судили военных преступников на Нюрнбергском процессе.
Иоанн Златоуст завещал: «Не страшен грех, страшно бесстыдство после греха». Это потому, что такое «бесстыдство» порождает ещё более страшные грехи!
Что толку, если человек или страна завоевали весь мир, но при этом потеряли свою душу? И что толку, если какая-то страна завоюет весь мир, но при этом этот мир разрушит «дотла»?
В ходе Корейской войны с обеих сторон погибло до 5 млн. корейцев – более половины были мирными жителями городов и сёл Кореи, которые бомбила американская авиация. В ходе Вьетнамской войны погибло 2 млн. мирных жителей вьетнамских городов и сёл, – погибло бы много больше, если бы вьетнамцы не сбили более 3500 самолётов. Города для бомбардировок – «оптимальные» мишени из-за своих больших размеров и слабой защищённости от бомбометания с большой высоты и с малой высоты при больших скоростях самолётов. Ясно, что у таких генералов, как Лемэй, Риджуэй, Макартур или Гровс, был определённый «склад ума» по части бомбардировок гражданских объектов. И ясно, что этот «склад» был у них достаточно «пустым» в части понятий человечности и сострадания к безоружным людям, женщинам и детям, которые к развязыванию войны и военным преступлениям не имели никакого отношения. Ниже в этой книге на основе конкретных цифр показано, как планировалось «оптимизировать» процесс бомбардировок, чтобы увеличить число убитых мирных жителей СССР, Восточной Европы и Китая до многих сотен миллионов человек.
26 миллионов погибших, – это примерно столько, сколько СССР потерял во Второй мировой войне от нацистской Германии (А Китая – от Японии). Это больше, чем официальные потери Первой мировой войны! Какие страны наносили человечеству такие потери? Только нацистская Германия, милитаристская Япония и… «демократичные США». Это сказал секретарь партии WikiLeaks в Австралии Джон Шиптон