Я смогу.

—Нет, я не болею психическими заболеваниями.

Капитан помолчал, оценивая ситуацию и вдруг предложил:

—Я могу вызвать учёного этого профиля, и вы вкратце изложите суть своего проекта.

—Нет, такую встречу я проведу только тогда, когда стану работать в соответствующей лаборатории.

Капитан просветлел лицом. Видимо предложение о встрече с ученым было тестовым. Доронин ему определённо нравился и он удостоверился, что очередной претендент на жительство в Сарове не рвётся в него любой ценой.

—Товарищ Доронин, наша беседа окончена, вы можете возвращаться в свой город.

—Чего мне ожидать?

—Процесс чистилища долгий и тщательный, вам придётся ждать и возможно долго и не факт, что дождётесь. Всего доброго.

 

***

Солнце скатилось по небосклону и коснулось верхушек сосен, но Галя Зимина не оставляла свой пост, она сидела на лавочке гостиничного сквера. Она всё чаще посматривала на часы и всё беспокойнее смотрела на тротуар, где, по её мнению, должен появиться Доронин. Как она не ждала, но Доронин появился неожиданно и даже испугал её. За её спиной раздался его голос, который заставил вздрогнуть.

—Пятница дождался Робинзона.

—Ой, ты приехал, слава Богу. Как успехи?

—Приняли, поговорили, сказали, чтобы ждал, долго ждал.

—Сколько времени надо ждать?

—Может до самой смерти.

—Расскажи подробнее.

—Подробнее не могу, это самый подробный вариант.

—Не верю, ну не хочешь не говори.

Галя обиженно отвернулась и пошла к двери гостиницы, но через несколько шагов оглянулась.

—Что стоишь, идем, я тебе поесть приготовила.

—Ого! Даже так. Идём, я есть хочу, как волк.

—Заходи в мой номер, там стол накрою.

Доронин зашёл в свой номер, оставил вещи, вскоре заглянула Галя.

—Тебя долго ждать?

—Дай хотя бы перевести дух, руки помыть….

—Хорошо, я накрою стол в твоём номере, если не возражаешь.

—Не возражаю. А ты не сиди, мой руки.

—Не женюсь никогда, я не вынесу такого гнёта жены, монгольское иго было более щадящим.

—Я не разрешала выступать, не на собрании. Мой руки.

—О, Боже, за что мне такие наказания?

Пока он мыл руки, на столе появились тарелочки с нарезанным сыром, колбасой и даже салат из помидор.

Доронин хотел взять ломтик сыра, но получил по рукам.

—Что за невоспитанность. Попробовал бы ты так себя вести в детском доме.

—Я хочу есть!

—Подождёшь.

—Я подавлюсь слюной.

—Ещё секунду и мы начнём, — с торжественным видом она поставила на стол бутылку сухого вина и две шоколадки.

—Сухое вино с колбасой?

—Ешь, с вином расправимся чуть позже, — она подсовывала ему еду, а когда её почти не осталось, Доронин вдруг всполошился.

—А ты почему не ешь?

—Я уже поела.

Он с недоверием посмотрел на неё.

—Я уже поела, открой вино.

За окном спустился вечер, когда вино было выпито. Доронин подробно рассказал о своей поездке в Саров. Вечер обратился в ночь. Доронин ласково взглянул на Галину, а она напряглась, ожидая его слов.

—Галя, я улетаю завтра в Москву.

Она низко опустила голову и едва слышно произнесла:

—Так быстро? Может, останемся на денёк другой, побродим по улицам, город красивый, старинный, сходим в церковь.

—Галя, ты всё надеешься? Я же сказал, что у тебя ничего не получится.

Она понуро пошла к двери, её существо рвалось к нему, заставляло вернуться и с разбегу броситься в его объятия, но ровный и спокойный голос Доронина оборвал её порыв.

—Галя, спасибо за ужин. Спокойной ночи.

В самолёте она молчала, и только когда они расставались, вдруг загорелась.

—Поцелуй меня.

Доронин стоял без движений, тогда она бросилась к нему, прижалась всем телом, почти крикнула:

—Какой же ты дурак!

Он долго смотрел ей вслед, потом усмехнулся и тихо произнёс:

—Какая же ты дурочка? Зачем тебе обман? Ты заслуживаешь лучшей участи.

 

***

Не отвечая на расспросы матери, Вика прошла в свою комнату, её душили слёзы. Стремление Доронина уехать она расценивала, как попытку с ней расстаться. В её голове мысль непонимания всё больше набирала силу.

—Куда?! Зачем куда-то ехать, если всё у него в руках? Зачем?

Лёгкий стук в дверь вывел её из ступора. Вике хотелось побыть одной. Её молчание ещё больше встревожило мать, он решительно открыла дверь.

—Доченька, что случилось?

—Оставь меня, мама.

—Как же я тебя оставлю в таком состоянии? Успокойся.

Вика молчала, присутствие матери принесло ей некоторое успокоение, она обняла мать и расплакалась.

—Уехал он, мама.

—Поплачь, доченька, легче станет.

Постепенно Вика приходила в себя, на её лице появились черты решительности и отчужденности.

—Всё, мама, я его больше не хочу знать. Он для меня умер, уехал, короче, его нет.

—Я тебе давно говорила, что он человек непредсказуемый, к тому же оказался эгоистом. Он думает только о себе.

—Нет, мама, он и о себе не думает, а если бы думал, не оставил бы всё и не разрушил бы нашу любовь и свою карьеру.

В её памяти всплыли слова Доронина: «Я поеду, осмотрюсь, возможно, так случится, что у меня ничего не получится, и я вернусь к прежней жизни», но Вика была так взвинчена, что не послушала подсказку души. Она отмахнулась от этой мысли, а быть может она пыталась забыть всё, что связано с Дорониным.